Песнь о Нибелунгах - [5]

Воскликнул он: «Вам, Ортвин, сдержаться надлежит —

Ведь Зигфрид нам пока что не причинил обид.

Для нас почётней будет поладить с ним добром.

Тогда мы не противника, а друга в нём найдём».

Могучий Хаген молвил: «Как каждый ваш вассал,

Задет я нашим гостем: он ясно показал,

Что с умыслом недобрым приехал к нам сюда,

Хоть зла ему не сделали вы, наши господа».

Ответил смелый Зигфрид: «Коль не по нраву вам

То, что сказал я, Хаген, здесь вашим господам,

Придётся вам увидеть, как под руку свою

Возьму я всю Бургундию, а их сломлю в бою».

«Не допущу я ссоры», — вмешался Гернот тут

И приказал вассалам, пусть все себя ведут

Так, чтоб надменной речью гостей не раздражать.

Притих и Зигфрид, устрашась Кримхильду потерять.

Промолвил Гернот: «Биться вам с нами не расчёт.

Ведь в том, что бесполезно цвет наших стран падёт,

Нам будет чести мало, вам тоже проку нет».

И Зигфрид, отпрыск Зигмунда, сказал ему в ответ:

«Зачем так медлит Хаген и Ортвин поутих?

Что ж на меня не двинут они друзей своих?

Иль те боятся схватки и пыл их поостыл?»

Бургунды не ответили — им Гернот запретил.

Сын Уты молвил снова: «Прошу вас гостем быть.

Здесь вам и вашим людям все рады угодить.

А я с роднёй своею всегда служить готов».

И стал вином он потчевать могучих пришлецов.

Сказал державный Гунтер: «Попросите добром —

И никогда отказа не встретите ни в чём.

Всё — жизнь и достоянье — мы отдадим за вас».

Гнев господина Зигфрида от этих слов угас.

Приезжим снять доспехи бургунды помогли

И лучшие покои в дворце им отвели.

Там Зигфрида и свиту с дороги отдых ждал.

С тех пор герой в Бургундии желанным гостем стал.

Тех почестей, какими его там осыпали,

И тысячную долю я опишу едва ли.

Он этим был обязан лишь доблестям своим:

Кто б Зигфриду ни встретился, все восхищались им.

Какой потехой ратной ни тешился бы двор,

Был в каждой Зигфрид первым, всему наперекор.

В метании ли копий, в бросании ль камней

Он был любых соперников ловчее и сильней.[28]

Когда же развлекались бойцы по вечерам

Учтивою беседой в кругу прекрасных дам,

Те глаз не отводили от гостя своего —

Такою страстью искренней дышала речь его.

Он им во всех затеях всегда был рад помочь,

Но сам лишь о Кримхильде мечтал и день и ночь,

Да и она, хоть деву ещё не видел он,

Тайком всё чаще думала, как смел он и силён.

Чуть во дворе потеху затеет молодёжь,

От окон королевну силком не оторвёшь:

На рыцарские игры весь день глядит она,

И больше никакая ей забава не нужна.

Узнай об этом Зигфрид, как витязь был бы рад,

Что на него бросает Кримхильда тёплый взгляд!

Ведь он всем сердцем жаждал так пылко и давно,

Чтоб было с милой свидеться ему разрешено.

Когда же прерывалась для отдыха игра

И гость в толпе героев стоял среди двора,

Отважный сын Зиглинды был так хорош собой,

Что чувства нежные будил он в женщине любой.

Нередко думал Зигфрид: «Когда ж предлог найду я

Воочию увидеть Кримхильду молодую?

Её люблю я пылко и здесь давно гощу,

Но с ней ещё не встретился и оттого грущу».

Когда ж объезд владений свершали короли,[29]

Они с собою брали весь цвет своей земли

И — к горю королевны — сопровождал их гость.

Не раз ему по девушке потосковать пришлось.

Вот так, — и я порукой в том, что молва не лжёт, —

В земле бургундов прожил воитель целый год,

Но всё ещё не видел той, кем он был пленён,

С кем счастье и страдание потом изведал он.

Авентюра IV О том, как он бился с саксами

Однажды в Вормс примчались гонцы из стран чужих.

Два короля могучих на Рейн послали их,

Чтоб объявить трём братьям жестокую войну.

Повергла весть в смятение бургундскую страну.

Скажу я вам, что первым из этих королей

Был Людегер, правитель саксонских областей,

И Людегастом Датским звался из них второй.

Немало сильных воинов вели они с собой.

Услышав о приезде неведомых гонцов,

Бургундские вельможи спросили пришлецов:

«Что передать велели нам ваши короли?»

И к Гунтеру немедленно посланцев отвели.

Сказал король учтиво:[30] «Прошу вас быть гостями.

Но я ещё не знаю, кто вас прислал с вестями.

Нам это без утайки должны вы объявить».

Гонцы в ответ, хоть Гунтера боялись прогневить:

«Мы обо всём доложим вам, государь, честь честью.

От вас мы скрыть не вправе столь важные известья.

Узнайте же: послали сюда, в ваш край родной,

Нас Людегер и Людегаст, что вам грозят войной.

Немало вы чинили им всяческих обид,

И в них — то нам известно — гнев против вас кипит.

Хотят они нагрянуть на Рейн и Вормс занять.

Поверьте мне, огромная у них готова рать.

Недель через двенадцать[31] они с ней выйдут в поле,

А вы пока сзывайте друзей, числом поболе,

Не то у вас все замки и земли отберут.

Немало будет сломано мечей и копий тут.

Но лучше было б миром уладить дело вам

И для переговоров послать гонца к врагам.

Тогда уж не ворвётся к вам в землю войско их

И много славных рыцарей останется в живых».

Отважный Гунтер молвил: «Повременить прошу,

Пока я всё не взвешу и твёрдо не решу.

Совет держать я должен с вассалами своими:[32]

Хочу прискорбной новостью я поделиться с ними».

Король был опечален, вздыхал он тяжело.[33]

Ему на сердце камнем известие легло.

За Гернотом немедля послать он приказал

И Хагена с вельможами созвал в приёмный зал.

Когда они собрались, сказал им Гунтер так:

«Грозит границам нашим опасный, сильный враг.