Песнь копья - [21]

Как и все храмовые евнухи, Ицк отращивал волосы только на боках черепа и заплетал их в косы, на концах которых висели небольшие медные кольца. Учитывая потерю мужественности, он был странно поджар, этот высокий бронзовокожий потомок джедуи[10].

Самшит была ещё совсем девочкой, когда он явился в храм и попросил принять его на службу счетоводом. Сначала евнухи хотели прогнать нищего юнца, который утверждал, что сам научился читать, писать, а главное, – считать. Но Эц, уже тогда влиятельный и внимательный, дал пареньку шанс. Оказалось, что если бы математика была волшебством, то Ицк был бы великим архимагом.

Расставшись с корнем мужественности, автодидакт на протяжении многих лет служил простым счетоводом под началом Эца. Лишённый каких-либо амбиций, равнодушный к интриганству и восхождению по иерархической лестнице, он до сего дня был доволен своей жизнью среди цифр. Ничто кроме них не интересовало Ицка по-настоящему, ни храм, ни Верховная мать, ни сам Элрог.

– Среди всех постов, которые Эц забрал себе был и пост казначея. Скажи, как давно в последний раз он производил расчёты самостоятельно?

– Три года назад, матушка.

– И с тех пор эти его обязанности исполнял ты.

– Да, матушка.

– Он доверял тебе, Ицк?

– Он полагал, что полностью владел моей жизнью и доверял мне настолько, насколько человек может доверять надёжной вещи.

– И какой вещью был ты? Счётами? Учётной книгой?

– Скорее отмычкой к сундукам.

Самшит раздражённо поёрзала на красиво украшенном биселлиуме. Одеяния Верховной матери были неудобными, чувствовались неправильными, враждебными носительнице. Портнихам лишь предстояло сшить новые по меркам молодой жрицы, но уклад требовал, чтобы она переоблачилась немедленно.

– Довольно острот, каково состояние нашей казны?

Евнух протянул деревянную табличку, которую использовал как опору для бумажных листов. Нужная цифра была обведена. Самшит помрачнела.

– Что произошло? У храма столько латифундий, мы продаём столько товаров, собираем дань и всё равно денег теперь не хватает?

– Денег хватает, – ответил Ицк равнодушно. – Земля обильна, стада тучны, храм получает достаточно золота. Однако по приказу Эца некоторая часть денег продолжительное время уводилась из казны.

– Воровалась, ты хочешь мне сказать.

– Если матушке так будет угодно.

– И сколько же он украл у нас?

Евнух быстро начертал углём на чистом листке и протянул его Самшит. Та помрачнела пуще прежнего.

– Нтанда, найди его.

– Мы уже ищем, матушка, – ответила префект, – я отдала приказ перед тем как явиться.

– Когда найдёте, хочу, чтобы его допрашивали на дыбе, а потом затравили ашгурами[11]. Они наедятся на месяц вперёд.

– Всё будет исполнено, матушка.

– Они его не найдут, – равнодушно сказал Ицк.

– Почему ты так думаешь?

Снулый взгляд сосредоточился на прекрасном лице Самшит.

– Эц прожил в Анх-Амаратхе всю свою жизнь, без малого шестьдесят пять лет. Он знает каждый закоулок крепости лучше, чем любая из жриц и даже больше. Внутри Оранжевых скал есть разветвлённая сеть старых штолен и штреков, заброшенные и запечатанные выработки эмберита. Некоторые из них соединены с потайными ходами, ведущими внутрь Анх-Амаратха. Я уверен, он посвятил годы исследованию подземелий и потайных ходов, отчего его способность появляться и исчезать где угодно стала притчей во языцех. Наверняка Эц спустился туда и спрятался во время мятежа. Весьма вероятно, у него есть одно или несколько подготовленных убежищ, из которых можно выбраться и в город, и за его пределы.

– Ты что-либо знаешь об этом, Нтанда?

– Мне известно о двух потайных ходах из крепости, матушка, – ответила префект. – И мои люди уже обыскивают их.

– А мне о четырёх, – равнодушно сказал Ицк, чем очень сильно досадил последней. – Кто знает, сколько нашёл Эц за свою жизнь?

Верховная мать сжала кулаки и полыхнула очами. Она была прекрасна и страшна в гневе.

– Ты покажешь Огненным Змейкам все ходы, о которых тебе известно, Ицк. Немедленно. После этого ты отправишься в темницу за содействие в воровстве.

– Хорошо. Но не стоит ли мне прежде чем отправляться в темницу, всё же вернуть храму его деньги?

Самшит, уже обратившаяся к другим мыслям, с трудом вернулась обратно.

– Что ты хочешь сказать?

Евнух равнодушно смотрел ей в глаза.

– Деньги, которые Эц украл, – он ведь не в мешки их рассовал и не зарыл. Анх-Амаратх поддерживает связь со множеством банков и торговых домов по всему побережью Палташского и Хамидонского морей, матушка, в том числе и с Золотым Троном. Деньги лежат на множестве счетов, они работают. Покуда Эц не смог связаться со своими поверенными в других городах побережья, я всё ещё могу распоряжаться счетами по доверенности.

– Не может быть, чтобы он доверил тебе свою мошну, – надела образ недоверия Самшит.

– А вы стали бы прятать деньги от сундука, в котором вы их храните, матушка? – пожал плечами Ицк. – Для него я был вещью. Вещь не обворует хозяина и избавиться от неё нетрудно.

– И как же он оставил позади такую ценную «вещь»?

– Он не оставил, матушка. Когда Эц уже почти сбежал, прихватив важные бумаги, один из его доверенных пришёл ко мне с кинжалом. Я зарезал его и оттащил в его же собственную келью, пока жрицы пели гимн Возрождения. Потом я спрятался и вышел лишь когда понял, что Огненные Змейки ищут Эца.