Песнь экстаза - [8]

«Но это милое проклятие, которое преследует всех вас, сирен, вполне может оказаться сильнее».

Я падаю на кровать и прижимаю пальцы к вискам; телефон по-прежнему зажат в руке. Дождь стучит в окно моей тесной комнатки; серая стена воды и стекающие по стеклу капли мешают мне разглядеть замок Пил. Теперь этот замок занимает Академия, где я учусь.

С той судьбоносной ночи прошло всего пять месяцев. Пять месяцев. Слишком мало для того, чтобы сполна насладиться свободой, и слишком мало для того, чтобы власти окончательно отказались считать смерть моего отчима убийством.

Я сама загнала себя в угол в тот момент, когда согласилась на предложение Торговца.

Учебу в Академии Пил и новую жизнь, которую я построила здесь, могут у меня отнять. В любой момент.

Я делаю глубокий вдох.

Поразмыслив, прихожу к выводу, что у меня есть три варианта. Первый: бросить все, чего я достигла, и бежать. Второй: перезвонить офицеру, явиться на допрос и надеяться на лучшее.

И третий: связаться с Торговцем и попросить его разобраться с этим. Но только на этот раз мне придется платить за его услуги.

Простой выбор – не о чем даже и думать.

Я вскакиваю с кровати и открываю дверцу шкафа. Достаю с верхней полки коробку из-под обуви и снимаю крышку. Черная визитная карточка Торговца лежит на дне, под всякой всячиной, и мне кажется, что бронзовые тисненые буквы слегка потускнели с того дня, когда я в последний раз держала ее в руках.

Я вытаскиваю карточку из коробки, некоторое время разглядываю, верчу в пальцах. Глядя на нее, снова возвращаюсь в ту ночь с ее кровавыми подробностями.

Поверить не могу, что прошло всего пять месяцев.

Моя жизнь стала совсем другой; я приложила максимум усилий для того, чтобы забыть о прошлом, избавиться от его груза.

Я была слабой, но теперь обрела могущество. Теперь я – сирена, которая может подчинить своей воле практически любого, – а может, при желании, и сломить чужую волю. Уверенность в этом – своего рода броня, доспехи, которые я надеваю каждое утро, прежде чем выйти из спальни. Броня дает трещину лишь поздно ночью, когда воспоминания берут надо мной верх.

Я глажу визитную карточку большим пальцем. Нет необходимости вызывать его. Я обещала себе, что больше не буду просить его о помощи. В прошлый раз мне сошло с рук кровавое убийство, и я обрела свободу, но такое везение случается лишь однажды.

Но это все же лучше, чем два других варианта.

И я вызываю Торговца во второй раз.

Наши дни

Я замираю на пороге.

Торговец полулежит, откинув голову на мою подушку, и выглядит при этом, как смертоносный хищник. В его поджаром, стройном теле чувствуется скрытая сила, глаза опасно блестят. Кроме того, мне кажется, что он слишком уж непринужденно чувствует себя на моей кровати.

Семь лет. Семь долгих лет прошло с того дня, как он исчез из моей жизни. И вот теперь он появляется без предупреждения и встречает меня в моей спальне, как будто мы расстались только вчера. И я, мать твою, не имею ни малейшего представления о том, как на это реагировать.

Он лениво, не торопясь оглядывает меня с ног до головы.

– За время, прошедшее после нашего расставания, ты научилась выбирать нижнее белье.

Господи, вот что бывает, когда тебя в буквальном смысле застукают со спущенными штанами.

Я стараюсь не обращать внимания на раздражение, вызванное его фразой. В последний раз, когда мы виделись, я была девчонкой, изнемогающей от безответной любви, а он не желал меня знать.

– Привет, Десмонд Флинн, – говорю я, нарочно называя его полным именем. Кроме меня, оно известно лишь немногим, и эта информация делает его уязвимым. А в этот момент, когда я стою при ярком свете лампы в одном белье и пытаюсь смириться с тем фактом, что ко мне в дом заявился Торговец, мне просто необходимо, чтобы он почувствовал себя уязвимым.

Его губы медленно растягиваются в многозначительной, чувственной улыбке, и внутри у меня что-то сжимается от страха; одновременно я чувствую болезненный укол в сердце.

– Я не знал, что на сегодня у тебя запланирован вечер откровений, Каллипсо Лиллис, – отвечает он.

Хищный взгляд Торговца скользит по моему полуобнаженному телу, и я снова чувствую себя неловкой, смущенной школьницей. Я делаю глубокий вдох. Пусть мужчина, сидящий на кровати в моей комнате, выглядит точно так же, как во времена моей юности, сама я уже давно не девчонка.

А он ничуть не изменился: та же самая черная одежда, та же самая внушительная фигура, то же самое поразительно прекрасное лицо.

Я делаю несколько шагов, беру халат, который висит на крючке на двери ванной. Все это время я чувствую на себе пристальный взгляд Торговца. Поворачиваюсь к нему спиной, чтобы надеть халат.

Семь лет.

– Что тебе нужно, Дес? – спрашиваю я, завязывая пояс.

Стараюсь вести себя так, будто ничего особенного не происходит. Что его присутствие в моем доме – обычное дело, что все нормально, хотя это совершенно не так. Видит Бог, это совершенно ненормально.

– Вижу, ты нисколько не изменилась. Ты по-прежнему требовательна.

Чувствуя на шее его горячее дыхание, я нелепо взвизгиваю и резко оборачиваюсь.

Торговец стоит буквально в шаге от меня, так близко, что я чувствую тепло его тела. Я даже не слышала, как он поднялся с кровати и подошел ко мне. С другой стороны, в этом нет ничего удивительного. Магия, которой он владеет, неуловима: если не знаешь, куда смотреть и что искать, то ничего не увидишь.