Пешки Сдвига - [11]

- А с этим, который без роду, без племени, что? Ну, выпавший с небес, или откуда там... - Алмаз присел на скамеечку, лёгкий мандраж начинал трясти тело. Будь ты хоть "одарённый" от кепки и до стелек, но простые человеческие эмоции были, есть, и будут.

- А ничего, - Просто ответил Герман. - Сквозанёт в мир иной бесплотным духом, только его и видали. Немного осталось. Если могильщик хоть царапиной наградит - пиши завещание, пока не скрючило. Ядовитая паскуда, просто не сил никаких нет, а противоядий и подавно... А уж он ему конечность до кости развалил, что с ним к вечеру будет - смотреть не советую, особенно нервным и впечатлительным. Распухнет так, похлеще башки после Глыбовой самогонки...

- Понятно... - Кратко резюмировал Шатун, отходящий от существа, едва не оставившего его без ног.

Герман ушёл в посёлок. Через полчаса, проведённых в гробовом молчании, на пост пришла смена. Шесть человек, вооружённые не то, что до зубов - по самую макушку. Являющие собой, ходячую выставку стрелкового оружия самых солидных калибров.

- Вы чего это? - Алмаз оглядел прибывших с ног до головы. Вопрос был скорее риторическим, ответ он и так знал с вероятностью на девяносто девять с половиной процентов.

- Глыба усиленный режим объявил... - Один из сменщиков хмуро покачал головой, показывая, что все эти нововведения ему совсем не по нутру. Остальные вразнобой, согласно закивали, подтверждая сказанное.

- У вас тут, говорят, сегодня насыщенный день был? - Самый молодой из дозорных с любопытством посмотрел на Шатуна, перевёл взгляд на Алмаза. - Гэвэшники как лоси, туда-сюда бегали. Земля тряслась, я уж думал, что второй Сдвиг начался...

- Был... - Коротко отрубил Алмаз, никоим образом не собираясь устраивать спектакль, коряво изображая "могильщика", и прилагающуюся к нему зубодробительную канитель. - Надеюсь, что у вас такой ночи не будет. Глядите в оба. Пошли, Шатун. Расслабим организм на ночь глядя. Заслужили.

Друзья пошли в посёлок. Каждый думал о своём, не говоря ничего. За семнадцать лет, проведённых в почти каждодневном контакте, любой из них мог с большей долей вероятности предсказать, что думает другой. А уж сегодня - и подавно.

- Дела неважные... - Задумчиво, но впрочем, без особого уныния, сказал Алмаз. Шатун согласно кивнул.

Посёлок встретил их обычной суетой, в которой всё же ощущалась некоторая напряжённость. Двойная беготня ГЭВ, не осталась незамеченной, и по Суровцам поползли слухи, обрастающие самыми невероятными подробностями.

- Сука! - Из дверей бывшего Дома Культуры, а нынче - вотчины Андреича, гибрида штаб-квартиры и мэрии, трое гэвэшников вытаскивали бешено матерящуюся Лихо, вслед за которой выскочил пребывающий в насквозь растрёпанных чувствах Книжник.

- Мразь! - Блондинка махнула рукой, и один из гэвеэшников схлопотал по скуле, свирепо, звучно. Двое других, на пределе сил удерживающие Лихо, пихнули её со ступенек, и она пролетела вперёд, на землю, ухитрившись удержаться на ногах. Развернулась, сверкая глазищами, что твоя богиня войны, но дверь, из которой её только что выперли с применением грубой физической силы, захлопнулась: и внутри лязгнул засов, делая проникновение внутрь невозможным.

- Пустите, уроды! - Лихо бросилась обратно к двери, яростно пнула ногой в низ тяжеленной дубовой створки. - Я этой паскуде глотку перегрызу! Мразь! Подонок, тварь!

Шатун с Алмазом ошарашенно переглянулись, и бросились к Лихо, для прояснения происходящего. Которое им не нравилось ещё больше сегодняшних агрессивных рок-н-роллов с представителями фауны Материка. Книжник растерянно топтался рядом, не зная что делать. Вид у него был такой, словно Лихо предложила ему провести вместе ночь, но после этого он должен был навсегда прекратить читать свою развлекательную, и не только - литературу. И сейчас он терзался, не в силах определиться с окончательным выбором.

Увидев бегущих в их сторону Шатуна и Алмаза, он бросился к ним, потом дёрнулся к Лихо, заметался - одним словом, вовсю демонстрировал полную потерю самообладания.

Лихо, ещё пяток раз смачно приложив по двери подкованным носком армейского ботинка, отошла от неё, и присела на корточки, закрыв лицо ладонями. Плечи её затряслись. Лихо, никогда не сдающаяся, никогда не упускающая возможности пошутить в самых безвыходных на первый взгляд мясорубках - плакала.

- Ну, ты что... Не надо, Лихо... - Книжник, ссутулившись, переминался рядом с ноги на ногу, не зная, что предпринять. Положил руку ей на плечо, стараясь успокоить, облегчить... Лихо уткнулась лицом в руку очкарика, и разрыдалась в голос, не стесняясь никого.

- Лихо... Придумаем что-нибудь, обязательно. - Книжник присел рядом, заглядывая в лицо, уже сам готовый разрыдаться. - И не из таких передряг выбирались...

- Суки... - Сквозь стиснутые зубы сказала Лихо, начиная вытирать слёзы рукавом. Снова превращаясь в ту цельнометаллическую амазонку, способную при надобности вывернуть шипача наизнанку, голыми, при надобности - даже переломанными руками. Алмаз с Шатуном приблизились, понимая, что самое большое потрясение в этот день было не час назад, а только что. И смутно предчувствуя, что это ещё не все.