Твою мать! Неужели потерял?! Похоже на то…
Игорь Балкин ещё раз растерянно облазил-ощупал, досконально проинспектировал все карманы, включая тщательную, ювелирную пальпацию прокладки старенькой, заношенной "кожанки". Клятая "сотенная" не желала обнаруживаться, испарившись в полновесное "никуда", подобно одному из валютных кредитов, выданных многострадальному Отечеству добрым дядей Сэмом в хитрозавитые и безбашенные девяностые прошлого века. Приведение организма из состояния "похмелье мрачное" в более-менее адекватный тонус — грозило сорваться по причине паскудной случайности.
"Да что ж ты будешь делать!.." — Игорь разочарованно присел на скамеечку стоящую через дорогу, прямо напротив входа в супермаркет. Из супермаркета вырулила пышущая полновесным позитивом от неконтролируемой траты денежных средств семейка, с тремя большими фирменными пакетами, смачно набитыми всяким добром. Пама, мама, я — купили всякого жранья. И питья, и тОрта, и в ступе плешивого чёрта…
"И жрут, и пьют, и не отрыгётся же им…" — Игорь наклонился, и набрав в горсть немного снега, приложил его к раскалывающейся голове. Ненадолго полегчало. Провожая взглядом довольно хихикающую троицу, загружающую законные покупки в большой ярко-красный внедорожник, Игорь углядел торчащие из одного пакета пивные горлышки, и страдальчески поморщился. Пивка бы сейчас в самый раз, холодненького, пару бутылочек. Да хрен с ними, с "Хольстенами" да "Туборгами", сейчас бы и "Стёпа Разин" проскочил, как Шумахер по автобану.
"Где ж я её посеять мог-то? Или ещё вчера у Зойки в павильоне на пиво и бухнул? Нич-чего не помню… — Балкин мучительно попытался восстановить ход вчерашнего кутежа, и определить ключевую точку, в которой произошло пылкое расставание со сторублёвкой, — всегда же в кармашек на авральные случаи ныкаю. И вчера вроде бы тоже вкладывал. Или нет? Не помню, ч-чёрт… Полная жопа. К Зойке идти бесполезно, в долг она даст только когда омар на Эйфелевой башне "Во поле берёза стояла" шаляпинским басом сбацает. Как же плохо-то, бли-ин…"
Набрав ещё пригоршню снега (лечись ты тем, что под рукой — и не ищи себе другое), Игорь вожделённо посмотрел на двери супермаркета, словно оттуда должен был прибыть краснощёкий Санта Клаус, и осчастливить страдальца хотя бы бутылочкой пива объёмом "ноль-три". До Нового года ещё чуть больше двух недель, но в чудеса наверное уже можно начинать понемногу верить. Даже если тебе тридцать два, нет ни семьи, ни постоянной работы, ни чёткого ориентира в этой сраной жизни. Только беспощадная реальность в виде достаточно глубоко пустившей корни алкогольной зависимости. Других вариантов, даже при максимальном напряжении серого вещества — не вытанцовывалось. Просить в долг у друзей и соседей — суровый бесполезняк. Соседям и так уже должен с незапамятных времён, хоть и понемногу — но всем. А под влиянием кризиса, усугублённого, естественно, наличием старых долгов — нечего и пытаться выморщить хотя бы рублей двадцать. Что касается друзей — то вчера они вместе бойко пропили так кстати (или некстати?) подвалившие Балкину пятьсот рублей за плёвую халтурку. И вряд ли они сегодня сказочным образом разбогатели, у Сулкина вчера денег даже на маршрутку не нашлось, на перекладных ехал. Заходит в маршрутку, едет пару остановок — типа, плату за проезд собирает. А когда водитель начинает грозно вопрошать — когда же будут кровные за оказанную услугу, покидает транспортное средство. Пять маршруток поменял, пока доехал. Скажи мне, кто твои друзья — я скажу тебе, какова вероятность стрельнуть у них немного бабла на поправку здоровья…
"Не жизнь, а кошмар какой-то…" — Игорь начал наклоняться за новой порцией замёрзшего дождя.
— Простите, а это вы о чём? — негромкий приятный голос раздался сзади, Игорь обернулся с максимальной скоростью, какой только позволяла превратившаяся внутри в "горячую точку" с перманентным ковровым бомбометанием — голова. Стоящий сзади индивидиум выглядел стопроцентным офисным клерком — чистеньким, причёска с идеальным пробором — погода на улице стояла отнюдь не зимняя, всего минус один, и многие щеголяли без головных уборов, в том числе и этот. У Балкина мелькнула шальная мысль, что перед ним собрат по несчастью — сколько этого "офисного планктона" за последнее время отправили в свободное плавание, просто без счёта, и этот один из них, накануне дерябнувший лишнего из-за безвозвратно рухнувших перспектив — и теперь желающий устранить негативные последствия возлияния. Присмотревшись, он понял, что ошибается — "клерк" не выглядел как "человек, измученным нарзаном". И фиг ли надо тогда?
— Чё надо? — нынешнее состояние Игоря не способствовало вербальным расшаркиваниям и реверансам.
— Я извиняюсь, если потревожил, — незнакомец был сама деликатность в хрустящей обёртке благополучия, вызывающей у Балкина стойкую классовую неприязнь, — вы что-то сказали про жизнь, сравнив её с кошмаром? Мне явно не послышалось…
— А… — до Игоря дошло, что предыдущую фразу он произнёс вслух, — а чё, не так, что ли?
— Видите ли, в чём дело, — "клерк" подошёл к скамеечке, — позвольте, я сяду? Благодарю. Я, образно выражаясь, изучаю природу страха, и факторов — его порождающих. Ужасы, кошмары, многочисленные фобии — это если вкратце. Думаю, нет смысла вдаваться в дебри моих исследований, хотя они и приводят в весьма интригующим выводам, но вам, скорее всего — абсолютно неинтересны. Я хватаюсь за любую возможность проверить свои теории, в принципе — они уже самодостаточны, но остались кое-какие штришки,
