Пешка - [172]

Я наблюдал, как Испланески пересек комнату и сел в свой проволочный шезлонг. Откинувшись назад и закрыв глаза, он подключился к Сети, забирая с собой энергию своих тела и мозга. Он был с нами в одной комнате, но на несколько минут нам с Элнер было обеспечено полное уединение. Я ссутулился. Видеть Элнер и одновременно не видеть ее было тяжело.

— Итак, мы выиграли, — тихо сказала она, разглаживая рукав своего длинного серо-голубого платья. Лицо ее светилось гордостью и еще чем-то, более глубоким. — Вы нашли гвоздь — достаточно острый, чтобы заставить Конгресс подскочить на стуле. Ведь все это вы сделали, а не Дэрик?

— Да. Но если бы это не было ради вас, Страйгер мог бы уже получить то, что он хотел. Мои действия могли бы ничего не изменить, если бы я не совершал их ради вас… — У меня перехватило в горле, и я с трудом справился со своим лицом.

Элнер перестала улыбаться:

— Но, в конце концов, он стал возмездием самому себе.

Элнер знала про самоубийство Страйгера. Но я не мог утверждать, что она верила только что сказанному — что его самоубийство — на его совести, а не на нашей. И я не мог сказать, верил ли в это я.

— Я так благодарна вам, — продолжала Элнер. Ее голос стал вдруг очень глубоким; взгляд, на мгновение задержавшись на моем лице, заскользил вниз и потемнел, когда наткнулся на перевязку. — Зная то, что я знаю теперь — о Страйгере и истинной природе Совета Безопасности… Если бы он получил эту должность, то мог бы возникнуть невообразимый, страшный хаос, причиной которого стал бы его фанатизм. Но если бы я знала, что вы собираетесь сделать с собой, — я бы никогда этого не допустила.

— Поэтому я вам и не сказал… Леди… почему вас нет здесь? Это охрана…

— Я сейчас в Совете, — ответила она и замолчала, словно для нее было очень важно подобрать нужные слова. Или очень тяжело: — Я подключена к системе, как Натан, но… постоянно.

Я впал в какое-то идиотское замешательство, поскольку не мог прочесть контекст, придававший этим словам то значение, которое вкладывала в них Элнер.

— Постоянно?

Элнер кивнула.

Я оглянулся на Испланески.

— То есть… вы даже не можете выйти из системы?

— Да. Так.

— Почему? — ссутулившись еще больше, спросил я.

— Потому что работа в Совете требует постоянного подключения. Контролировать межзвездную сеть, покрывающую огромные пространства, — почти невыполнимая задача. А ФТУ — самая крупная из объединенных сетей. Внутри системы ФТУ есть свои подсистемы. Натан — на одном уровне, я — на другом, гораздо выше. На каждом следующем уровне сложности, когда ты поднимаешься в иерархии, требуется все больше и больше усиления, чтобы преодолеть структурные ограничения человеческого мозга, дать ему те способности, которые позволят обрабатывать возросшие потоки информации и полноценно их анализировать. Большинство корпораций никогда не работают на высших уровнях; они вынуждены сегментировать свои операции из-за ограничений в продолжительности сеансов связи. И только ФТУ управляет этими уровнями, потому что ему приходится реагировать на огромное множество самых разных факторов. И на этих уровнях интерфейс такой сложный, что постоянное подключение просто необходимо.

— Что же происходит тогда… с вами? — У меня свело челюсти.

— Мое тело проходит сейчас консервацию. Они отлично сохранят его… И, вероятно, оно протянет еще лет пятьдесят — семьдесят пять.

— А потом что?

— Им придется выбрать на эту должность еще кого-нибудь. Устав не разрешает членам Совета… оставаться после смерти.

Я отвел взгляд от той штуки, которая стояла у дверей, притворяясь, что мы с ней знакомы.

— А Элнер? То есть я имею в виду… Черт! Я не знаю, что я имею в виду! — В отчаянии я ударил себя по ноге и вздрогнул от боли. — Я не могу вас чувствовать. Вы — живы или вы просто — информация? Вы чувствуете как человек? Вы еще хоть что-то можете чувствовать?

— О да… — пробормотала она. — Знали бы вы, что я чувствую, Кот. Вы могли бы это понять лучше всех, — из-за того, кто вы есть.

Я кивнул, поскольку знал, что она имеет в виду. Может быть, знал лучше, чем думала Элнер, может быть, лучше… чем знала она сама. Но я не мог сказать ей этого.

— Может, это и прекрасное местечко. Но я не хотел бы там жить.

Элнер слегка улыбнулась.

— Я только-только начинаю осознавать, что это на самом деле такое. Насколько я понимаю, мое ощущение собственной личности теперь не что иное, как просто искусственная конструкция… и все-таки каким-то образом я чувствую себя вполне человеком. Возможно потому что теперь я звено в цепи других человеческих существ, разбросанных по всем уровням системы. Мы взаимодействуем как электрическая цепь, ну, вот как я сейчас разговариваю с вами.

— И каким я вам представляюсь?

— Вы очень далеко от меня, — печально сказала Элнер. — Возможно, мое ощущение себя как человека со временем исчезнет… возможно, это мудрое решение — ограничить нашу службу продолжительностью жизни. Но ведь я не одинока здесь, внутри. И это помогает мне помнить, зачем я существую и даже кто я. Я — часть Совета. В буквальном смысле. Мы — единый мозг.

Я вспомнил о светящихся существах, которых встретил внутри информационного ядра Совета Безопасности, потерявшись там во время прогулки с Мертвым Глазом. У меня сердце екнуло, когда я представил, что могло произойти, если бы Страйгер стал одним из них. Но потом я вспомнил ощущение единения. Гидраны были способны делить пространство мысли с одним, двумя, тысячей людей. Но сливаться с чужим мозгом — даже одного человека — полностью, до исчезновения, люди не могли никогда. Это было почти невозможно для человека-псиона… даже для меня.