Пещера невольницы-колдуньи - [25]
Что же ей делать?
Она бросилась вон из дворца, но в спешке свернула не туда и наткнулась на скрытый сад, где стражник преградил ей дорогу. Девушке пришлось вернуться назад и в конце концов удалось отыскать дверь, ведущую в наружный двор, где ее ожидал Урия.
— Царь остался доволен? — спросил он, подсаживая ее в паланкин, а затем устраиваясь рядом. Пустую повозку он уже отослал домой.
Эринии потребовалось время, чтобы успокоиться.
— Кажется, царь был взволнован. Он был очень доволен.
— И все же тебя что-то беспокоит, — заметил Урия, вглядываясь в лицо воспитанницы. — Что случилось, девочка?
Она заколебалась, понимая, что носильщики паланкина смогут услышать каждое слово, которое она произнесет.
— Позже. Когда у меня будет время, чтобы все обдумать и привести в порядок мысли, я сама приду к тебе за советом.
Он согласно кивнул.
— Ты встретила еще кого-то, кроме царя?
— Да. — Она понизила голос: — Ромея.
Урия был озадачен. Он видел, что Эриния слишком обеспокоена, о нет, она страшно напугана чем-то или кем-то, и он ломал голову над тем, что же могло так ее испугать и расстроить.
Свиток десятый
— Я не расслышал, кто эта девушка… — Царь играл с золотой цепочкой. Гепард, его новая игрушка, уткнулся головой почти в сандалии властелина и делал вид, что уснул.
— Эриния из рода Селевкид. Ее отец был придворным дрессировщиком животных…
— Устрани ее! Убей! Она мой враг!
Рахмана ошеломил такой приказ, и он отрицательно покачал головой:
— Я не стану этого делать!
Кесарь гневно воззрился на него.
— Ты смеешь мне перечить?!
— Да, мой царь. И ты знаешь, что я не делаю этого без крайней необходимости! Эриния — знатная женщина благородного происхождения и не сделала ничего дурного. В сущности, она совсем дитя и лишь вчера потеряла единственного близкого человека, отца. Как египтянин я не могу допустить, чтобы ей причинили вред, пока она не представляет опасности.
Филопатр заложил руки за спину, продолжая недовольно смотреть на собеседника.
— Почему ты споришь со мной?
— Если помнишь, когда ты впервые послал за мной, я сказал тебе, что буду служить тебе и своей стране, что не сделаю ничего, если твой приказ будет противоречить интересам моей страны и моего народа… Госпожа Эриния непонятно чем разгневала тебя. Но я знаю, что твой гнев вскоре пройдет, а ее гибель будет для моей Черной земли уроном. И потому отказываюсь призвать наемного убийцу.
Было раннее утро, когда Эриния встала и по извилистой дорожке вышла в сад, вдыхая нежный аромат цветов, пышно усыпавших все вокруг. Она поспешно пересекла внутренний двор в поисках Урии. Эриния не спала почти всю ночь, размышляя, как же ей быть с Рахманом, и все еще ничего не решила. Когда она отыскала своего старого учителя, тот сидел под деревом, склонив голову над свитком пергамента. Он был так погружен в чтение, что не услышал, как она подошла.
— Что нового, Урия?
Старик поспешно вскочил на ноги и почтительно поклонился.
— К счастью, госпожа, плохих новостей нет. — Он сразу заметил темные круги под глазами, но пока решил не расспрашивать девушку, надеясь, что она расскажет все сама. — Надеюсь, ты понемногу привыкаешь к своей новой жизни.
Эриния уселась на скамью и попыталась собраться с мыслями, все еще не готовая к тому, чтобы делиться с кем-то своими опасениями, пусть этот кто-то — ее старый и мудрый учитель. Быть может, позже…
— Да, немного. Однако Нюкта без устали мечется по своей клетке, потому что она привыкла к большей свободе, которую я не могу ей предоставить здесь, в Александрии.
— Это было бы неразумно, — согласился Урия, улыбаясь, словно представил себе нечто смешное. — Если разрешить Нюкте свободно гулять по дому, все твои слуги в ужасе разбегутся.
— Трудно решить, что же с ней делать.
Урия задумчиво посмотрел на нее:
— Тебя ведь заботит вовсе не судьба кошки, верно?
Эриния подняла на него взгляд.
— Есть кое-что, что сильно тревожит меня, и я не знаю, как мне поступить.
— Ты хочешь посоветоваться со мной?
Эриния нерешительно расправила обшитое голубой каймой платье.
— Помнишь ли ты о ромеянине Рахмане, который плыл со мной на «Белом коршуне»? Я рассказывала тебе…
— Да, помню.
— Так вот, когда я покинула тронный зал, Рахман догнал меня и… и угрожал мне.
— Он знает, кто ты?
Эриния испуганно смотрела, как брови Урии сошлись на переносице, когда он нахмурился.
— Да, знает. Мое имя объявили, когда представляли царю. И имя отца…
Тревога на лице Урии усилилась.
— Это очень могущественный вельможа. Если он захочет отыскать тебя, то обязательно найдет.
— Ты ведь не думаешь, что я преувеличиваю, правда? Не думаешь, что я трушу просто потому, что попала в столицу из забытого захолустья?
— Возможно, он уже сейчас тебя ищет. — Урия еще больше помрачнел. — Быть может, существует какой-то заговор, и он знает, что ты можешь выдать его связь с ромеями. Значит, можно предположить, что скоро он найдет сюда дорогу.
— Ты считаешь, мне нужно покинуть Александрию?
— Да, и думаю, что следует отправляться в дорогу немедленно! — Он посмотрел в сторону дома, как бы соображая, с чего начать. — Нельзя терять ни минуты. Ты по неведению оказалась замешанной в какую-то грязную историю. Нам следует торопиться!
