Пес, который взломал дверь - [29]

— Это похоже на магнитофон из фильма Спайка Ли, — сказала я. — На тот, с которым таскался один парнишка. А потом его били этой махиной по голове.

— Ты послушай, какой звук!

— Когда я зашла в дом, Джефф уговаривал тебя вернуть это.

Лия улыбнулась и состроила гримасу.

— Мне очень неприятно тебе это говорить, — сказала я, — но дело в том, что машину действительно придется вернуть. Она, конечно, классная, но распрощаться с ней придется.

Когда маламуты решают не повиноваться, они упрямо расставляют лапы, имитируя памятник Балто — собачьему герою Великого Пробега с Вакциной 1925 года, спасшему Ном от дифтерии, — установленный в Сентрал-парке. Я не совсем понимала, кого именно в данном случае пытается изображать Лия: памятник Балто или же Кими и Рауди, которые изображают Балто, но тем не менее она упрямо стиснула колени, поджала локти, плотно сжала рот и застыла в этой позе.

— Лучше всего будет, если ты позвонишь ему и все объяснишь, — продолжала я. — При этом вовсе не обязательно грубить. Все, что от тебя требуется, это объяснение, что ты не можешь принять от него такой дорогой подарок. Я уверена, что вертушка тебе страшно нравится и тебе совсем не хочется расставаться с ней. Но придется.

— Это несправедливо! И что же ему теперь…

— Лия, он просто ничего умнее не смог придумать. И к тому же он тоже поступает несправедливо, заваливая тебя такими подарками, потому что это уже наводит на определенные размышления, которых, в принципе, быть не должно. Можешь сама спросить у Риты, если хочешь. Либо мы можем позвонить твоим родителям и посоветоваться с ними. А еще можешь перелистать сборник «Мисс Хорошие Манеры».

— Я считаю, что это — просто снобизм, — бросила она, но по крайней мере молчаливая забастовка была прервана.

— Ты знакома с Кевином Деннеги, так ведь? Он, по-твоему, тоже сноб?

Она отрицательно замотала головой.

— В таком случае, если нам с тобой необходим арбитр или тебе станет легче, когда ты услышишь независимое мнение, мы можем рассказать о подарке Кевину. Но хочу тебя предупредить, что он может разбить эту вертушку о голову паренька. И намерения юного джентльмена, будь они хоть самыми невинными, интересовать Кевина не будут. Для него такие подарочки говорят сами за себя.

Лия была ошарашена подобным поворотом дела:

— Но это так глупо… Никто не станет…

— За Кевина я ручаюсь, — сказала я. — Я вполне согласна, Лия, что такое отношение весьма архаично. Но представь, что ты ни с того ни с сего надумаешь преподнести ему такой подарок. Можешь себе это вообразить?

В определенном смысле с людьми легче, чем с собаками. Попробуйте предложить маламуту оценить ситуацию с точки зрения другой собаки — посмотрим, что из этого получится.

— Серьезно. Представь, что ты идешь в магазин, выбрасываешь сотни долларов на подобный агрегат, чтобы потом подарить его кому-нибудь, с кем ты виделась всего лишь пару раз. Тебе бы пришло такое в голову? Неважно, насколько сильно тебе хочется кому-нибудь понравиться, ты просто не станешь использовать такие приемы. Тебе и в голову не пришла бы подобная мысль, а если бы и пришла, то показалась бы дикой и ты бы придумала какой-нибудь другой способ расположить к себе человека.

Лия расплакалась:

— Что же мне теперь делать? Отправить ему письмо со словами: «Глубокоуважаемый сэр, леди не сочла возможным… ля-ля-ля… и к тому же моя тетушка изволит сомневаться в чистоте Ваших намерений»?

— Хочешь, я сама отвезу ему эту штуку?

Она взглянула на меня с облегчением и одновременно с недоверием.

— Я не скажу ничего лишнего, — пообещала я. — Я скажу, что это очень щедро с его стороны, и это будет правдой. Я понимаю, тебе самой сделать это будет очень сложно, а для меня это пустяк. Ну что, хочешь?

Она кивнула:

— Если тебе не сложно.

Мне сложно не было.

— Только не забудь выгулять собак. И вычеши их потом, ладно? Но шерсть не выбрасывай, а сложи в пакетик. Понимаешь, я собираюсь… Ну да ладно, потом расскажу. И не забудь пропылесосить все вокруг, иначе нам придется есть эту шерсть за обедом. Я скоро вернусь.

За рекордные двадцать минут моему «бронко» удалось преодолеть пробег за город к дому Джонсонов. Если бы у меня было трое детей мужского пола и большой дом в Ньютоне или если бы у меня просто был дом, я бы не стала нанимать бригаду газонокосильщиков, но лужайка у дома, в отличие от джонсоновской, была бы тем не менее подстрижена, и на ней опять же не торчали бы во все стороны одуванчики.

Сначала я решила, что дома никого нет. Широкие старомодные аквамариновые жалюзи плотно закрывали окна. Во входной двери был вделан главок, а справа от входа, рядом с залепленной серебряным скотчем шишечкой, некогда, видимо, бывшей звонком, приделано потрепанное переговорное устройство с целым набором никак не обозначенных кнопочек и переключателей. Над ним торчала обтянутая полиэтиленом ветхая картонка, на которой черными печатными буквами было выведено: «Осторожно, собака!» Я поставила свою внушительных размеров ношу в фирменном пакете на грязную циновку с надписью «Добро пожаловать!».

Нажав какие-то кнопки на устройстве и подождав пару минут, я решилась легонько постучать в дверь. Затем я снова принялась нажимать на кнопки и при этом повторяла: «Здравствуйте! Есть кто дома?»