Пёс, который изменил мой взгляд на мир. Приключения и счастливая судьба пса Наузада - [91]

– Интересно, как там Рози, Наузад? – обратился я к нему вслух. Но он уже прикрыл глаза и, кажется, задремал. Я не мог его осуждать. Таких дальних прогулок у него не было больше года, с того самого дня, как он впервые появился у нас на базе и в моей жизни.

База. Я вспоминал нашу крепость с глинобитными стенами и все, что было с ней связано. Эта часть моей жизни ушла навсегда. Закрыв глаза, я ощущал, как морской ветер овевает лицо, и думал о собаках, благодаря которым мне оказалось легче пережить эти полгода. Тощий РПГ, сидящий на картонной коробке у кухни и терпеливо дожидающийся, пока подойдет его очередь на раздаче. В ту пору я скорее бы поверил, что именно он окажется со мною сейчас. Ему бы понравилось гонять с Бимером по берегу… Всем сердцем я надеялся, что он все же сумел перегрызть веревки на лапах.

Заулыбавшись, я вспомнил Пулю, уменьшенную версию РПГ, такую же шуструю и неунывающую. Я не знал, где они сейчас, но хотелось верить, что они удрали вместе и сейчас играют, носятся и развлекаются от души. Какова была их судьба, мы никогда не узнаем. Но, сказать по правде, я сомневался, что они еще живы.

Все так же с улыбкой я подумал про Лоскутка и Душмана, и как они бежали рядом с патрулем. За ними было весело наблюдать. Что стало с Лоскутком, я не имел ни малейшего понятия, но каждый раз, когда я смотрел на Тали, мне вспоминалось, как он радостно и беззаботно вилял хвостом.

Наверное, их тоже можно было отправить в приют, но я тогда не смог этого сделать. Именно поэтому теперь рядом со мной на пляже сидел Наузад. Это было десять месяцев назад. До чего же быстро летит время. Столько всего произошло с тех пор, столько всего изменилось.

Я вновь погладил Наузада по голове. Шерсть была влажной от морского ветра.

– Но хоть вас-то мы вытащили, верно? – произнес я вслух.

Не думаю, что хоть кто-то – и Наузад в последнюю очередь – стал бы винить меня за то, что я не сумел спасти всех. Но точно так же я знал, что всегда буду сам винить в этом себя.

Лиза возвращалась к нам по берегу, Бимер как обычно скакал впереди.

– Пошли, Наузад, – сказал я, поднимаясь. – Пора домой.

Рождественский ужин мы вкушали вдвоем, в окружении наших четырех псов. Я не мог стереть с лица улыбку. Второй год подряд Наузад получал свой праздничный кусок индейки.

Вечером мы с Лизой никуда не пошли и остались бездельничать дома, и мне вновь вспомнилось наше прошлое Рождество на базе.

Кто бы мог тогда вообразить, что я буду заправлять благотворительным фондом, цель которого – помогать афганцам и животным в Афганистане. Наверное, скажи мне кто-нибудь об этом, я бы ни за что не поверил.

Наконец у меня появилась возможность делать что-то полезное. Часть полученных пожертвований мы хотели истратить на то, чтобы перевезти в Англию единственного уцелевшего щенка Тали. Ему почти исполнился год, и его назвали Гильмендом. Если все пойдет хорошо, мы рассчитывали увидеться с ним в январе. И для него уже был найден хороший дом.

Мы также собирались оказывать помощь в обучении афганских ветеринаров. Людей этой профессии в стране катастрофически недоставало. А ведь они были необходимы, и не только для бродячих собак. В деревнях домашний скот лечить было тоже некому.

И все же на ближайший год или два в центре нашего внимания оставались именно собаки. Когда я улетал из Афганистана, там были тысячи бродячих псов, голодных, бездомных или – хуже того – гибнущих на собачьих боях. У них не было надежды на лучшую жизнь. Но мы надеялись, что Гильменд станет первым в длинной череде животных, которым мы поможем обрести уютный дом и любящих хозяев.

Когда мы вернулись с пляжа, я наскоро проверил электронную почту. Конечно, сегодня было Рождество, но именно поэтому меня не оставляло предчувствие, что должны прийти какие-то хорошие новости.

И точно, одно сообщение выделялось в ряду прочих. Тема была сформулирована коротко и четко: «Афганская собака».

Нам писал солдат из Гильменда:

«Я служу в Афганистане. Здесь я подружился с молодым псом, который живет у нас на базе. Вы можете мне помочь? Надо что-то сделать, я не могу его бросить умирать от голода».

Я улыбался, пока читал эти строки. Моя жизнь обрела новый смысл, и он состоял не только в том, чтобы вооружаться до зубов и воевать.

Конечно, никто не сомневался, что с Афганистаном легко не будет. Впереди могут быть неудачи, раздражение и потери. Но один раз мы уже доказали, что цель достижима.

Я посмотрел на Наузада и Тали, мирно спящих на своих новых лежанках. Надо было дать ответ как можно скорее. Я, как никто другой, понимал, насколько этому солдату важно узнать, что есть на свете кто-то еще, кто думает так же, как он, и разделяет его заботы.

Спасения ждал еще один пес. И я верил, что у нас все получится.

Благодарности

Когда я отправился в Афганистан в сентябре 2006 году, я не имел ни малейшего представления о том, чем все это для меня обернется. Спустя два года я думаю о том, как изменилась моя жизнь, лишь потому, что я подружился с парой голодных бродячих псов, – и по-прежнему до конца не могу в это поверить. Еще сложнее убедить себя в том, что я и вправду написал об этом книгу. Спасибо Мэри Пачном и Фионе Макинтайр за то, что они поверили в меня и в то, что история собак из Наузада кому-то может быть интересна. Отдельное спасибо Гарри за мой «внутренний голос». С меня бутылка красного вина… Еще я очень благодарен Шарлотте Коул из издательства «Эбери» за то, что она сумела упорядочить нашу работу и выдержать верный курс, – знала бы она, какой хаос творился у нас дома все то время, пока я пытался писать!