Пес и волчица - [8]
— Какой ты ретивый, префект, — поморщился Базилл, — копытом землю роешь. Сулланцы, марианцы... Тебя даже не было в Риме, когда случился этот досадный раскол. Чего ты громче всех орешь?
— Вообще-то, мой легат, я поддерживаю Остория, — сказал Глабр, — центурион с нами всего несколько дней, а уже дважды отличился.
— Дважды?
— Он покалечил своего опциона.
Легат посуровел.
— Почему не доложили? Центурион, какова причина?
— Неподчинение приказу.
— Какой был приказ?
— Исправить небрежную установку палисада.
Легат поднял бровь.
— Не вижу ничего противозаконного. Центурион пекся об обороноспособности лагеря. Его прямая обязанность. Насколько серьезны увечья?
— Зубы выбил, — буркнул Гарса.
— И все?
— Ну, синяков наставил.
— То есть, опцион остался в строю и просяную кашу есть может. Инцидент исчерпан.
Командиры вскинули руки в салюте, и вышли из палатки. Снаружи Севера поджидали его легионеры.
— Ну что? — спросил Барбат.
— Выговор.
— И все?
Квинт усмехнулся.
— И все.
— Ну, вот и хорошо! — расплылся в улыбке Барбат, — я наслышан о Базилле. У него репутация уравновешенного и справедливого человека. Не то, что некоторые здесь...
— Ты что там гавкаешь, пес смердящий? — поинтересовался Осторий из-за спины Севера.
Квинт обернулся.
— Попридержал бы ты язык, префект.
— Что ты сказал, ублюдок?
— Рот закрой, говорю! — повысил голос Север.
Подошел Глабр.
— Центурион, тебя недостаточно наказали? Только что легат избавил твою спину от заслуженной порки, а ты снова нарываешься?
— Никак нет, трибун.
— Тебе невероятно повезло сегодня. На твоем месте я был бы ниже травы.
"Я запомню, Клавдий Пульхр, каким бы ты был на моем месте".
— Всем разойтись! — крикнул трибун.
Легионеры потянулись к своим палаткам.
На следующий день, вскоре после начала марша, Квинт увидел, что из головы колонны приближается несколько всадников. Скордиски, во главе с Осторием.
Поравнявшись с Севером, префект остановил коня. Квинт не замедлил шага, не обращая внимания на непрошеных гостей, и вся центурия протопала мимо скордисков. Солдаты подозрительно поглядывали на варваров. Те восседали на рослых конях, укрытых двойными попонами. Нижняя, широкая, служившая потником, притянута троком, нагрудным ремнем и подхвостником. Верхняя, узкая, пристегнула к нижней. Варвары одеты в кольчуги, за спинами на ремнях овальные щиты и высокие конические шлемы. На поясе мечи, в полтора-два раза длиннее солдатских гладиев. У Остория два меча: на правом боку гладий, а галльский пристегнут к переднему краю верхней попоны.
— Эй, марианец! — крикнул префект, поигрывая плетью, — мы с тобой не закончили.
— Чего ты хочешь? — Север отошел в сторону от продолжающих движение солдат.
Префект пустил коня шагом, неторопливо приблизившись к центуриону.
— Восстановить справедливость.
Свистнула плеть, рассекшая пустоту: центурион умудрился увернуться, словно был налегке, не обремененный тяжестью поклажи. Квинт скинул фурку[5] с мешками и щит на землю и, когда префект размахнулся снова, подставил под удар руку. Плеть намоталась на голое предплечье, нарисовав на нем красный браслет. Север рванулся и Осторий, не ожидавший от центуриона такой прыти, слетел с коня лицом в грязь. Самовольно остановившиеся легионеры захохотали. Осторий вскочил, выхватил гладий и сразу же сделал выпад. Квинт отпрыгнул и тоже обнажил клинок.
— Командир! — с акцентом, похожим на галльский, пролаял один из скордисков, — не надо. Видоков много. Донесут легату.
— Да плевать! — рявкнул префект.
Несколько легионеров во главе с Барбатом бросились к Северу, выхватывая мечи.
— Стойте! — поднял руку центурион, — я сам разберусь.
— Это Гней Осторий, — мрачно сказал один из солдат, — он был первым мечом в легионе Гая Коскония.
— Хочешь сказать, он столь же вероломен[6]?
— Он один из лучших бойцов в Риме, — сказал другой легионер, — я бы не стал с ним связываться, командир.
— Что ты предлагаешь, Авл? — спросил Север, разминая кисть, — позволить выпороть себя? Может, сразу раком стать? Плетью порют лишь рабов!
— Мы не допустим.
— И розгами уже не отделаетесь.
— Он тебя убьет, — обеспокоился Барбат.
— Значит, судьба.
— Попрощался со своими козлами, скотоложец? — оскалился Осторий.
Север не ответил.
Префект атаковал с показной небрежностью. Квинт с первых секунд понял, что громкая слава Остория — не пустые разговоры. С трудом отразив пару ударов, Север купился на обозначенный укол в бедро и, реагируя на него, подставился. Кончик клинка префекта, разрывая звенья кольчуги, впился под левую ключицу. Центуриона выручило лишь то, что спасаясь, он отшатнулся, и Осторию не хватило длины руки для того, чтобы пронзить Квинта насквозь.
Рана была незначительна и центурион немедленно контратаковал. Ему удалось заставить префекта пару раз шагнуть назад, вот и весь успех, а потом роли опять поменялись. Снова финты, глубокий выпад, центурион смог уклониться, но потерял равновесие и едва не упал, коснувшись земли рукой. Однако развить преимущество префект не смог и Север, уйдя из-под удара, вновь занял удобную позицию.
"Вставай. За ногами следи".
"Разве другие следят? Ты вообще не смотришь!"
"Ты, молодой господин, не знаешь, куда я смотрю и о чем думаю"...
Альтисторический рассказ о том, что может случится, если очень влиятельные люди не держат себя в руках. Действие происходит на просторах Средиземноморья в 1571 году.
Альтернативная история. Александр Македонский гибнет в битве при Гранике, но прежде у него рождается сын. Рассказ написан на конкурс "Альтернативная история — 4".
Он был самонадеян, покоритель Ойкумены, Искандер Зулькарнейн, Искандер Двурогий, Проклинаемый людьми. Он шел от победы к победе, и никто из живущих ныне не мог остановить тяжелую поступь великого завоевателя. В неумеренной гордыне своей он назвал себя сыном Бога, не зная, что жизнь человеческая - лишь былинка в руках Всевышнего, суд же Его суров, но справедлив, и по силам каждому Он даст испытания. Не в этом времени, так в ином. Ибо нет у времени начала и конца. И тогда в битве не на жизнь, а на смерть сойдутся два величайших полководца, разделенные тысячей лет.
…Он был самонадеян, покоритель Ойкумены, Искандер Зулькарнейн, Искандер Двурогий, Проклинаемый людьми. Он шел от победы к победе, и никто из живущих ныне не мог остановить тяжелую поступь великого завоевателя. В неумеренной гордыне своей он назвал себя сыном Бога, не зная, что жизнь человеческая — лишь былинка в руках Всевышнего, суд же Его суров, но справедлив, и по силам каждому Он даст испытания. Не в этом времени, так в ином. Ибо нет у времени начала и конца. И тогда в битве не на жизнь, а на смерть сойдутся два величайших полководца, разделенные тысячей лет: Александр Македонский против Тутмоса III. На это раз обложку делал не я.
Действие этого исторического романа происходит в Древнем Риме во времена Митридатовых и Гражданских войн. В центре сюжета - жизнь и приключения Спартака, будущего предводителя знаменитого восстания гладиаторов.
Мог ли Спартак победить? Почему он не ушел из Италии? Кто он вообще такой, фракиец Спартак. Фракиец ли? Эта история началась в годы Первой Митридатовой войны, вот только совсем не так, как принято её рассказывать.Первая часть закончена.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
После победы большевиков в гражданской войне вернулся в Финляндию, где возглавил подпольную борьбу финских коммунистов. В начале 1922 года лыжный отряд Антикайнена совершил 1100-километровый рейд по тылам белофиннов и белокарел, громя гарнизоны, штабы и перерубая коммуникации. Под руководством Тойво Антикайнена Коммунистическая партия Финляндии стала одной из крупнейших партий Финляндии. Коммунистическая пропаганда показала истинное лицо финских правителей, совершенно не заботящихся о своём народе, а лишь пытающихся выслужиться перед Великобританией.
993 год. На глазах юного Торстейна убивают его отца, а сам он попадает в рабство. Так начинается непростой путь будущего корабела и война. Волею судьбы он оказывается в гуще исторических событий, ведь власть в норвежских землях постепенно захватывает новый конунг, огнем и мечом насаждающий христианскую веру, стейну представится возможность увидеть как самого властителя, так и его противников, но в своем стремлении выжить любой ценой, найти старшего брата и отомстить за смерть отца он становится членом легендарного братства йомсвикингов, которых одни называли убийцами и разбойниками, а другие – благородными воинами со своим нерушимым кодексом чести.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.