Пес и волчица - [10]

— Половину. Остальное только после службы. Иначе на что ты жить-то будешь, если покалечат?

— Да платили бы всё! Я бы ни за что не истратил!

— Ври больше! Кто в Беотии общественный котел в кости проиграл? Мало мы тебе ребер пересчитали? — возмутились в задних рядах.

Разговор сам собой скатился в сторону от обсуждения возможного сражения, но вскоре предчувствие недоброго вернулось: небо на севере затягивало дымом.

— Это что еще такое?

— Гераклея горит!

— Точно, мне вчера знакомец из первой когорты сказал, недалеко уже до Гераклеи. Подходим.

— А кто поджег-то?

— Варвары, кто же еще.

— А может наши ворвались? Зря, что ли, командовали топать быстрее?

— Надо бы, братья, поспешать! Этак нам никакой добычи не достанется!

Солдаты приободрились, откуда только силы взялись. Передние шагали в ногу с командиром, а задние начали спешить и толкаться.

— Ну-ка, ровнее строй! — рассердился Север, — куда ломанулись, как стадо баранов?

— Какая вам добыча? — осадил торопыг Барбат, — кто даст римский город грабить? Базилл точно не даст.

— К тому же варвары все давно растащили, — добавил Авл.

— Вот мы у них назад и отнимем!

Отнять не получилось. Дромихет покинул город. Убираясь восвояси, фракийцы в бессильной злобе поджигали дома — не досталось им, пусть никто не получит. Авангард Базилла, достигнув Гераклеи, застал отход последнего отряда фракийцев. Римляне немедленно вступили в бой и перебили варваров, но пожар успел разгореться. В застройке старого македонского города дерево уступало камню, однако его было достаточно, чтобы Гераклея стремительно превратилась в гигантский костер.

Марк Лукулл, командовавший авангардом, послав гонца к Базиллу, немедленно приступил к тушению пожаров, но людей у него было немного. Легат отправил на помощь Марку всю кавалерию, пехота тоже поспешала, как могла. Достигнув города, первая когорта заняла оборону, остальные, по мере подхода, включались в борьбу с огнем.

Базилл оценил обстановку. Проходя через Гераклею, Эгнатиева дорога продолжалась на северо-запад, и варвары могли отступить по ней, но это был не единственный вариант: дорог, обычных грунтовых, ответвлявшихся от основного тракта и ведущих во Фракию, было несколько. Варвары могли уйти в Лихнид, стоящий у Орхидского озера, в Дамастион, в Скопы... Куда угодно. Куда?

— Осторий, Венулей, послать две турмы[8] по каждой дороге. Если найдут варваров — в бой не вступать. Возьмите людей Реметалка, как проводников.

— Они одрисы, мой легат, — возразил младший Лукулл, — им здешние тропы могут быть незнакомы.

— Клавдий, немедленно найди кого-нибудь из местных, кто в состоянии связно рассказать, что тут творилось. И еще добровольцев в помощь Реметалку.

Глабр бросился исполнять и довольно быстро приволок двух человек: пленного фракийца, уцелевшего в схватке с конниками Лукулла и горожанина, оборванного и перемазанного сажей.

Первым делом Базилл обратился к местному жителю:

— Как тебя зовут?

— Мел... Меланфий Фуллон, господин, — чуть заикаясь, пролепетал горожанин. Вид у него был чрезвычайно испуганный.

— Ты римлянин?

— Н-нет.

— Он сукновал, — вставил Глабр.

— Это я вижу[9], — резко ответил Базилл, — ты кого-нибудь позначительнее найти не мог? Где городской префект? Старший "бодрствующих"[10] или другие магистраты?

Глабр лишь покачал головой. Командующий обратился к сукновалу.

— Меланфий, ты знаешь, где городской префект?

— Т-там... — Фуллон указал рукой в сторону городских ворот, — висит...

Базилл помрачнел.

— Понятно. Сколько всего здесь было варваров? Какие? Кто ими командовал? Куда ушли?

— Н-не знаю... Много... Фра... фракийцы...

— Из какого племени? — спросил легат Гортензий, присутствовавший при допросе.

— Н-не знаю... Волки... Вырезали... Аминту убили, соседа... Семью его... Все амбары выгребли... Волки...

— Какие еще волки?

— Н-не знаю... Волки... С хвостами...

— Тьфу-ты! Кого ты притащил, Клавдий?! Найди другого, вменяемого. И побыстрее, у нас мало времени! — Базилл посмотрел на пленного, — теперь с тобой, варвар. Куда ушел Дромихет?

Фракиец оскалился и сплюнул:

— Чалас.

Легат сжал зубы.

— Без перевода понятно. Клавдий, постой, займись этим, он должен заговорить.

— А он по-нашему, понимает? — спросил Лукулл.

Базилл посмотрел на Марка.

— Где Реметалк?

— Ускакал с Осторием.

— Самого-то куда понесло?! Кого-нибудь из его людей сюда, живо!

— Луций, я отправил все фракийские когорты прочесывать окрестности, — объявил Гортензий.

Базилл глухо зарычал.

— Мне нужен фракиец! Любой. Гарса здесь?

— Еще не вступил в город, мой легат. Его когорта в самом хвосте.

— Марк, дуй к Гарсе, у него там наш марианец. Вроде, среди его людей фракиец был. Тащи его сюда.

— Слушаюсь!

Шестая центурия подошла к городу уже в темноте. Хотя, это с какой стороны посмотреть — Гераклея пылала, и мятущееся пламя пожара ярко-рыжими ножами кроило ночь на лоскутки света и тьмы. Зарево разливалось по небу, видимое за много миль. Ворота города распахнуты настежь, сотни, тысячи людей суетились в кольце городских стен и снаружи, растаскивали баграми горящую кровлю домов, сараи, загоны скота, заваливали огонь песком. Легионеры и горожане топорами, лопатами, что в руки попалось, создавали вокруг каждого горящего дома пустое пространство. Если в городе и были ручные помпы, с таким большим огнем им не справится, а из реки, текущей совсем рядом с городом, ведрами воды не наносишься.