Первый выстрел Дробова - [5]
Теперь Дробов мог подвести первые итоги своих наблюдений. Басов связан с подозрительным человеком в Ташкенте. Знакомство с Газиевым от Шмедовой, по-видимому, скрывает. Не по средствам живёт не только Шмедова, но и Басов. Шмедова — любовница Басова.
— Подлая баба! — негодовал Дробов в кабинете Гутыря. — Подумайте только, Иван Семёнович, в наше время — на содержании! Ясное дело, что она на его счёт поехала в Ташкент! Такая красавица и на содержании!
— Потому и на содержании, что красавица, — деловито пояснил Гутырь. — Однако не в том дело, товарищ Дробов. Тебя возмущает, что она поехала в отпуск на деньги любовника…
— У него же есть жена! — перебил Дробов.
— Опять не видишь за деревьями леса! Жёны и любовницы нас не интересуют… пока. Интересует нас вот что: с каких таких денег Басов содержит свою красавицу? Да ещё при этом берёт отпуск за свой счёт. Вопрос? Согласен?
— Согласен.
— Идём дальше. Зачем он повёз её в Ташкент? Никакой матери, ни здоровой, ни больной, у Басова в Ташкенте нет. Матери нет, но есть какой-то жулик Газиев. Басов встречается с ним по секрету от Шмедовой. Зачем он с ним встречается? Вопрос? Согласен?
— Согласен…
— И последнее. Знает ли Шмедова, что Басов женат?
— Разве это можно скрыть?
Гутырь снисходительно усмехнулся:
— Ты, кажется, холостой?
— Холостой…
— Потому и удивляешься. Но не в этом дело. Пока что думай вот над чем… — Гутырь помолчал, точно прислушиваясь к чему-то, потом вынул сигарету, понюхал и положил обратно в пачку. — Так вот что: пока Басов в отъезде — установи знакомство с его женой. Про Шмедову его жена не подозревает. А вот про тёмные махинации своего муженька она не может не знать. А в том, что он махинатор, — тут и сомневаться нечего…
— Наверное, устраивает за взятки номера в гостинице, — высказал предположение Дробов.
— Не смеши кошек! — отмахнулся Гутырь. — Номера за взятки! Нет, сынок, не та походка! Тут дела поважнее. А что за дела — для того мы и хлеб жуём, чтобы ответить на этот вопрос, чтобы решить эту Пифагорову задачу.
— Теорему, — поправил Дробов.
— Суть одна. В общем — действуй! Дело затянулось. Полковник уже интересовался. Понятно?
2. Ясновидящий в Эрмитаже
Лекторий Эрмитажа Катя посещала только в те дни, когда тема занятий совпадала с темой её дипломной работы. Сегодня Катя пошла на лекцию особенно охотно, — без Олега дома было тоскливо и одиноко.
Идя по набережной, Катя с грустью вспомнила прощальный разговор с мужем:
«Если бы ты могла поехать со мной! Но, сама знаешь, ни одной лишней копейки! Ты уж здесь без меня… поэкономнее… Я тебе оставлю восемь рублей, на днях получишь стипендию. Обойдёшься?»
«Конечно, обойдусь. Только скорее возвращайся. Я не могу без тебя…»
«И я не могу». — Он прижал её к широкой, сильной груди и легко поднял на руки…
Воспоминания взволновали её, ей уже не хотелось идти в лекторий, но потом она решила написать Олегу длинное письмо. Она напишет такое письмо, что он бросит в Ташкенте все дела и прилетит к ней!..
У вешалки толпились знакомые по лекторию, главным образом пенсионерки. Они громко обсуждали вчерашний концерт Ойстраха, вспоминали гастроли знаменитого австрийского дирижёра Караяна и, замирая от восторга, произносили имя Вана Клиберна.
— Говорят, к нам едет Яша Хейфец! — восклицала усатая старушка в потёртой шляпе из глянцевитой чёрной соломки. — Яша Хейфец! Бог! Вундеркинд!
— А на чём играет Яша Хейфец? — спросила Катя.
Старушка в глянцевитой шляпке выкатила на Катю сердитые глаза:
— Вы шутите! Не знать, на чём играет Яша Хейфец! На скрипке, на скрипке! На чём же ему ещё играть? На балалайке?!
— Сколько же лет этому мальчику?
— Вы что, издеваетесь надо мной? Мальчик! Мы с ним ровесники!
— Но вы же назвали его вундеркиндом?
— Да, назвала! И правильно назвала! Когда мне было девять лет, весь мир называл его вундеркиндом.
— У вас феноменальная память! — усмехнулась Катя и стала подниматься по лестнице.
— Лихо вы её! — сказал кто-то за спиной Кати.
Она быстро обернулась. Позади неё подымался высокий худощавый человек, с университетским ромбом на лацкане пиджака. Он улыбнулся Кате так, точно они были давно знакомы. А между тем это был, пожалуй, единственный посетитель, которого Катя никогда не видела в стенах эрмитажного лектория.
— Лихо вы её! — повторил незнакомец, идя теперь рядом с Катей. — От этих пенсионерок нигде нет спасенья! И всё они знают, и всем они недовольны, и всех они учат…
— Вы слишком суровы. Надо же и им чем-то жить. Старость!
— Какая это старость! — Он засмеялся. — Шустрые бабуси всюду поспевают, со всеми спорят! Нет, старость выглядит по-другому! Помните, в «Дневнике» Гонкуров?
— Мне не удалось его прочесть.
— Там есть одна сценка. В ресторане сидит старик. Он тяжело опирается на толстую палку, голова его трясётся, губы беззвучно шевелятся. «Что вы желаете, сударь?» — спрашивает официант. Старик поднимает на официанта тусклый безжизненный взгляд, потом снова опускает голову: «Я желал бы иметь желания…» «Это была сама старость», — закончили Гонкуры свою запись.
Катя с любопытством взглянула на собеседника.
— Может быть, нам пора познакомиться? — спросил, он улыбаясь. — Василий Дробов.
Первая книга проделок Хитрюшкина — 10 небольших историй о художнике Хитрюшкине, который рассказывал и рисовал детям разные истории и загадки. Кроме развлекательного, книжка имеет и познавательный характер.Для дошкольного возраста.
Вторая книжка о проделках Хитрюшкина — ещё 10 веселых рассказов о художнике Хитрюшкине, который рассказывал и рисовал детям разные истории и загадки. Кроме развлекательного, книжка имеет и познавательный характер.Для дошкольного возраста.
В этой книге — три повести: о чекистах, пограничниках и работниках милиции. Дело, которому они служат, требует не только мужества, находчивости, неколебимой твёрдости, но и душевной чуткости, любви к человеку, высокой нравственной чистоты.Повести Н. Ходзы остросюжетны, события в них развиваются стремительно и увлекательно, и в то же время в основе каждой повести лежат проблемы гражданственности, конфликты, носящие психологический и нравственный характер.
В этой книге — три повести: о чекистах, пограничниках и работниках милиции. Дело, которому они служат, требует не только мужества, находчивости, неколебимой твёрдости, но и душевной чуткости, любви к человеку, высокой нравственной чистоты.Повести Н. Ходзы остросюжетны, события в них развиваются стремительно и увлекательно, и в то же время в основе каждой повести лежат проблемы гражданственности, конфликты, носящие психологический и нравственный характер.
Мифы и легенды народов мира — величайшее культурное наследие человечества, интерес к которому не угасает на протяжении многих столетий. И не только потому, что они сами по себе — шедевры человеческого гения, собранные и обобщенные многими поколениями великих поэтов, писателей, мыслителей. Знание этих легенд и мифов дает ключ к пониманию поэзии Гёте и Пушкина, драматургии Шекспира и Шиллера, живописи Рубенса и Тициана Брюллова и Боттичелли. Настоящее издание — это попытка дать возможность читателю в наиболее полном, литературном изложении ознакомиться с историей и культурой многочисленных племен и народов, населявших в древности все континенты нашей планеты. В данном томе представлены верования и легенды народов Восточной и Центральной Азии, чья мифология во все времена была окутана завесой тайны.
Рассказы о некоторых экспонатах Музея Великой Октябрьской социалистической революции, об истории вещей, принадлежавших Владимиру Ильичу и его соратникам.В книге воспроизведены картины художников И. Бродского, А. Любимова, И. Владимирова, В. Селезнева, И. Пентешина, А. Тютикова, а также использованы фотографии А. Короля и материалы архивов и музеев Ленинграда.Для младшего школьного возраста.
13 марта 1943 года в личном самолете Гитлера взорвалась бомба. После этого инцидента личность и поведение фюрера сильно изменились. Если в тот роковой день Гитлер погиб, то чей труп обнаружили в берлинском бункере через два года, в 45-ом? Каким образом Мартин Борман смог помешать генералам-заговорщикам захватить власть в Третьем рейхе?Роман посвящен загадочным событиям последних двух лет Второй мировой войны. В изложении К. Форбса смертельная борьба, разгоревшаяся в святая святых Третьего рейха, получает наиболее сенсационное объяснение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Во 2-й часта книги рассказывается о проведенных советской разведкой в 1950–1960 годах блистательных операциях по похищению самых оберегаемых в Великобритании тайн по созданию бактериологического оружия. В повести действуют не вымышленные герои, а реальные люди — крупные политики и дипломаты, замечательные советские разведчики Конон Молодый, Леонтана и Моррис Коэны, иностранные агенты экстра-класса — англичане Джордж Блейк, Гарри Хаутон и Этель Элизабет Джи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Остросюжетный роман, который можно определить как "почти быль". Некоторые события, кажущиеся неправдоподобными, происходили в действительности с участием либо самого автора, либо его друзей и коллег. И наоборот, эпизоды и ситуации, которые выглядят вполне реальными, являются плодом воображения и игры. Граница между правдой и игрой размыта и проходит где-то внутри повествования. Такая фактура художественной ткани придает дополнительный смысл названию — серая зона лишена контрастности и четкой цветовой гаммы.