Первый виток спирали - [7]

«Какие странные сюжеты у всех этих картин, — пораженно подумала она, — Наверное, этот дом, и вправду, раньше был каким-то музеем, поскольку довольно сложно представить, чтобы такие мрачные произведения украшали чье-нибудь обычное жилье. Если только хозяин этого дома не был сильнейшим образом повернут на готике, оккультизме и тематиках смерти…».

А ведь, судя по всему, так оно и было, учитывая, что темы картин, так или иначе, вызывали в уме ассоциации с чем-то алхимическим и оккультным.

Закончив разглядывать образцы здешней монохромной живописи, Мари продолжила изучать дом. И, в результате этого, помимо покрытой чехлами старой мебели, она неожиданно обнаружила лежащий на каминной полке красивый парадный кортик. Его рукоятка и ножны были изящно украшены, а острый стальной клинок покрыт с двух сторон тонко проработанной, слегка поврежденной временем гравировкой. Причем с одной стороны клинка в ее замысловатый растительный узор была ловко вплетена латинская надпись «Actum ne Agas». К своему сожалению, Мари практически совсем не знала латыни, но кортик показался ей очень красивым, даже несмотря на то, что он был таким же точно черно-белым, как и весь этот больной, бредовый мир. Его утонченное и элегантное исполнение вызывало у девушки чувство неподдельного восхищения. И поэтому она, не долго думая, прикрепила его ножны на ремень своих брюк. К тому же, любое дополнительное оружие никогда не будет лишним, особенно, если речь идет о таком сумасшедшем мире, как этот.

Девушка также упаковала в свой рюкзак найденные вчера свечи, предварительно сняв их с массивного подсвечника. Однако, больше ничего особо полезного она для себя так и не нашла. Накрытая чехлами мебель была абсолютно пустой, да, и вообще, в целом было похоже, что из комнат просто вынесли практически все вещи. Возможно, конечно, что они все еще оставались в доме, находясь в тех комнатах, которые были заперты на ключ. Попытавшись выяснить, можно ли хоть как-то открыть одну из этих дверей, Мари довольно быстро махнула на эту затею рукой. Потому что они были слишком массивными, да и заперты были, очевидно, уже очень давно, поскольку некоторые из их замков выглядели заметно окислившимися.

Осматривая одну из этих дверей, Мари боковым зрением заметила, что кто-то быстро и тихо прошел по улице мимо окна. Она поспешно развернулась и осторожно вновь посмотрела через стекло наружу, но, тем не менее, никого там не заметила. Не успокоившись, однако, на этом, Мари, стараясь передвигаться максимально бесшумно, прокралась на чердак и осторожно приоткрыла то самое окно, через которое она вчера проникла внутрь. Но открывшийся ее взгляду вид на парк выглядел абсолютно безлюдным.

Слегка осмелев от этого, девушка тихо высунулась из окошка наружу и снова тщательно оглядела окрестности. И, на этот раз, она все-таки заметила, что в небольшом отдалении, на одной из мощеных дорожек, ведущих вокруг дома, буднично стоит черно-белый человек, внимательно разглядывая что-то в своих руках, что из-за его спины ей не было видно. В следующую секунду, он вдруг вздрогнул, словно от какого-то одному ему слышного звука и повернулся к дому, внимательно поглядев куда-то в сторону входной двери. И, в отличие от зомби-образных горожан, которых Мари довелось увидеть на городской площади, на лице у незнакомца сквозила довольно ярко выраженная эмоция отчаяния. Судя по всему, этот парень и был тем самым человеком, бродившим сегодня ночью вокруг дома с горестным плачем. Одет он был в бывшую когда-то элегантной, но теперь уже местами порванную и испачканную одежду. А лицо его вполне можно было назвать красивым и даже благородным, хотя оно и выглядело абсолютно бесцветным и белым, словно полотно. Его украшали небольшие, аккуратные усики и бородка. Прическа же парня, когда-то, по-видимому, тщательно уложенная, сейчас выглядела слегка всклокоченной и неряшливой.

И тут Мари резко вздрогнула, потому что даже на таком значительном расстоянии она смогла отчетливо разглядеть потеки ярко-красной крови, сочащейся из-под челки его волос откуда-то с головы.

— Э-эй! — тотчас же окликнула она незнакомца, прекрасно понимая, что это может быть весьма неразумным поступком с ее стороны. Но что-то во всей внешности парня вызывало у Мари гораздо больше сострадания, чем страха. Ей вдруг пришло в голову, что, возможно, она сама постепенно станет черно-белой и будет точно также скитаться вокруг в своих отчаянных и безуспешных поисках помощи.

Парень поднял на нее лицо и неожиданно расцвел радостной, почти что счастливой улыбкой. Глядя на нее, можно было подумать, что он увидел вовсе не Мари, а кого-то из своих родных или близких. Он быстро поднял вверх одну руку и приветливо помахал ею. И только сейчас, когда незнакомец полностью развернулся к ней, Мари заметила, что во второй его руке зажат обычный целлофановый пакет с чем-то ярким и разноцветным внутри. Издалека это выглядело похожим на фантики конфет.

— Привет, — помахала Мари ему в ответ, — Это ты тут сегодня ночью ходил?

Парень поспешно подошел к ней ближе и встал внизу, подняв свою голову вверх. Даже сейчас он продолжал смотреть на Мари с таким открытым и неподдельным счастьем, что сердце девушки сжалось от нахлынувшей на него волны сочувствия и жалости.