Первый ученик - [66]

Ответили ей молчанием, на которое Лисицына предпочла не обращать внимания.

Выгребная яма воняла, будка туалета в паре шагов левее ей не уступала. Дощатая дверь скрипела на ветру, редкий лесок позади шумел листьями. Самое то для романтической прогулки с девушкой, которой очень хотелось свернуть шею.

Тягучий аромат разложения с легкостью перекрывал для Грошева все остальное.

— Макс, даю слово, что освобожу Леху, чтобы не случилось, — проговорила ему в спину Лиса. — Никто не собирается вас убивать, молчание даже ваше можно купить, вопрос только в цене, в сумме.

— А остальных? Тоже купите? — парень развернулся. — Ильина, Першину, Чуфаровского? Ярцеву похороны оплатите? Самарскому свадьбу?

— Перестань! Что-нибудь придумаем, я обещаю.

— Так, давай, — он приблизился к Насте, — освобождай. И я даю тебе слово, он доведет вас до бункера. Твоему брату даже знать об этом не обязательно, он не поймет и не почувствует.

Она отвела глаза. Другого ответа он и не ждал. Грош усмехнулся, склонился к маленькому ушку, поднял руку и провел пальцами по ключице. Она вздрогнула, но не отстранилась.

— Значит, я должен верить твоему слову, а ты моему — нет, — он сжал руку на шее, девушка вскрикнула. — Ты заплатишь, Лиса, заплатишь не за то, что сделала, а за то, что заставила сделать меня.

Она всхлипнула и впервые Грош увидел в ее глазах зарождающийся страх, почувствовал, как бьющийся под кожей пульс ускоряется. Он едва задел губами ухо. Едва-едва. Она могла бы вырваться, если бы захотела, могла бы заорать, а старший брат со своим большим пистолетом был бы тут через минуту. Настя не сделала ни того, ни другого. Она повернула голову и с какой-то обреченной беспомощностью прижалась к его губам своими.

И Грошев сорвался, обхватил руками исхудавшее лицо и поцеловал ее. Глубоко, сильно, возможно даже больно, так как ему давно хотелось. Дыхание смешалось, сладость, исступление и желание невозможного. Он почувствовал, как она дрожит, как прижимается к нему, понял, что проигрывает, что если так будет продолжаться, она начнет сниться ему, так же, как Самарскому, а, может, и того хуже.

Макс оттолкнул девушку, которая, широко раскрыв глаза, недоуменно посмотрела на него. Недоуменно и обиженно. Вот только плевать он хотел на ее обиды.

Парень развернулся и пошел дальше. Настя не произнесла ни слова, не возмутилась и не расплакалась, просто пошла следом. Вонь вела его за собой, словно охотничьего пса. Деревья, кусты, заросли крапивы и темные прогалины земли. Сила сознательно блокировалась им же самим, но чувствительность никуда не делась.

След блуждающего привел их к старой березе с дуплом на высоте около двух метров.

— Лучшего места для тайника не сыскать, — саркастически сказал Грошев. — Все в лучших традициях, только вывески не хватает, — он подпрыгнул, ухватился за ветку и подтянулся. — Следи, чтобы хозяин не объявился.

Девушка ничего не ответила, продолжая стоять с задранной головой и смотреть. Он уперся ногами в ствол, вытянулся и запустил руку в черное нутро ствола. Макс вытащил на свет небольшой тканевый мешочек.

Его кольнуло нехорошее предчувствие. Неужели снова кристаллы? На ощупь содержимое мешочка было несколько мельче и сыпучее.

Парень спрыгнул, они с Лисой одновременно повернули головы направо. Там, на границе чувствительности, появился сгусток энергии. Призрак обозначил свое присутствие, но пока предпочитал держаться от псионников подальше.

Значимый предмет — это не то же самое, что захоронение или узилище. Символическую для умершего вещь можно сравнить с «незаконченным делом». Что-то было спрятано и не найдено: клад, тайник, новогодний подарок, спрятанный от прожорливых родственников. Что-то было начато и не завершено: книга, картина, бухгалтерский отчет. От прикосновения к такой вещи живого призрак не сойдет с ума, пусть и будет держаться поблизости.

Заскорузлые тесемки развязались не с первого раза, на ладонь высыпались и заискрились желтоватым светом песчаные крупинки.

— Золото? — Настя подняла брови. — Так просто? Они нашли золото, и кто-то из рабочих спрятал его, но забрать не успел.

— А ты чего хотела? Имперского заговора или Вселенского зла? Это скорее по твоей части, — он ссыпал крупинки обратно в мешочек и убрал в карман.

— Обираешь мертвых, — фыркнула девушка, обида уступила месту обычной, чуть снисходительной улыбке.

— Почему нет, — он отвернулся. — Я никогда не старался казаться лучше, чем есть на самом деле.

Подходя к дому, Грош увидел выходящего из бани Игрока. Тот улыбался, наверное, впервые за прошедшие сутки.

— Где Калес? — нахмурилась Лиса.

— Там, — он мотнул головой. — Расследует, — и снова улыбнулся.

Настя пошла к постройке сначала неторопливо, потом с каждым шагом все быстрее и быстрее, пока не побежала, а толстая дверь не захлопнулась за ее спиной.

— Ну и где он? — спросил Макс.

— В бане.

— Жив?

— Да, — с сожалением ответил Леха, — и даже цел. Почти. Чему их там учат в гвардии? Красиво маршировать перед дворцом? Или это нам такой нерадивый попался? Ничего не стоит без палки или этого, — он достал из-за пояса оружие Калеса и протянул Грошу, — Возьми от греха подальше. Я пока ему рыло чистил, так и представлял, как приставляю к башке и закончу все это.