Первый разведвзвод - [8]
Но ни разработать плана захвата, ни пойти в сад нам не довелось.
За дверью послышались шаги, а потом и голос Славкиного отца:
— Вот вы где, голубчики! А за ваши темные делишки родители отвечай?
Мы уныло плетемся домой. Всегда эти взрослые помешают. Ну и люди…
Федя ехидно шепчет:
— А Славкин папа вроде генерала.
Я даю ему кулаком в бок. Тут серьезное дело, а он ухмыляется. На нас возвели напраслину. А теперь ломай голову как оправдаться. Не виноват, а оправдывайся… А что, если и у Микиты Силивонца вот так? Нисколько не виноват, а весь век мучайся. Нет, он, конечно, виноват: все-таки в полиции был…
А мы? Мы только раза три, ну от силы пять, слазили летом в огород. Да и то та морковка была с мышиный хвостик. А теперь вот отвечай: воры — да и все.
Последние приготовления
На следующий день снова шагаем в сад. Настроение скверное, и чтобы не поругаться друг с другом, насвистываем песни. Такое у нас правило: вместо ссоры — свистеть. Этому нас научил дед Кузьма.
В саду уже не поглядывают на нас искоса и не шепчутся, а прямо в глаза говорят:
— Пять лет никто ничего не воровал. А вот же нашлись сопляки.
Женщины обзывают нас так же, как Микита Силивонец.
— Хорошенько бы их, крапивою! — замечает Славкина мать.
Мы стараемся не задерживаться у бурта и все таскаем и таскаем. У каждой колхозницы гора необрезанной морковки.
— Отдохните, ребята, умаялись небось, — сочувствует Аксинья.
Не отвечаем: какие мы ребята, мы для вас — воры.
Пришел дед Кузьма. Ни о чем не расспрашивая, повел он нас в сад. Сад такого же роста, как и дедушка. Не надо ни на яблони залезать, ни подпрыгивать — стой и срывай любое яблоко. Правда, не любое. Дед Кузьма специально вырастил для таких, как мы, двенадцать яблонь и три груши. Стоят они небольшой рощицей. Детский сад — так зовет его дед Кузьма. Здесь мы полные хозяева. И ухаживаем за садом, и яблоки с грушами едим. Рядом — питомник, тоже наш. Из него деревья идут на «ремонт» большого сада, на усадьбы колхозников. Из этого питомника две машины саженцев отвезли в город, на продажу. Здесь почти у каждого из нас отдельный ряд деревцев. И не было случая, чтобы, сорвав яблоко или грушу, мы прошли мимо своего питомника. Дело в том, что пятьсот яблонек мы растим для совхоза «Минский». Есть такой на Кустанайщине. Наши белорусы когда-то его основали.
Вот и сейчас, аппетитно похрустывая наливными антоновками, идем к питомнику.
Молодые стройные деревца шелестят листвой, будто рассказывают, как провели эту ночь.
— Надо взрыхлить, — замечает Олег.
И в самом деле, частые дожди утрамбовали землю.
— А когда мы их отошлем? — спрашиваю я.
— В октябре. Видишь, лист еще крепко держится.
Шумят, о чем-то переговариваются между собой наши «целинники». Крона у них низкая и густая, почти штамба не видно.
— На днях нужно моху привезти, — говорит дед Кузьма.
— А для чего он? — спрашивает недогадливый Федя и шмыгает носом.
— Корень укутывать, чтобы не засох, пока дойдет до Кустаная.
Потом просматриваем окулировку. Почти все почки прижились.
— Ловко получилось у вас, молодцы! — хвалит дед.
А время не стоит на месте. Надо бежать в сад, к морковке. К морковке-то с охотой, а вот к бурту… Дед Кузьма, угадав наши мысли, говорит:
— А вы не вешайте носа!
— Мы все равно поймаем!
— Я тоже так думаю.
И мы бежим к морковке. Раз дед Кузьма верит, значит, так и будет.
У последней яблони я командую:
— Взвод, стой!
Ребята пробежали было мимо, но вспомнили, с кем имеют дело, и собрались в кружок.
— Сегодня вечером сбор. На старом месте.
— Отец снова прогонит, — уныло протянул Славка.
— Прекратить разговоры, рядовой Дергачев!
— Есть… прекратить разговоры.
— То-то же. Выполняйте свои обязанности как ни в чем не бывало.
И все, в том числе и я, лейтенант Пальчиков, возимся до вечера с морковкой.
На этот раз мы учли предыдущую ошибку: замаскировали фуфайкой окошко бани.
— Итак, мы подходим к неприятелю с четырех сторон. Наш наблюдательный пункт — крайние яблони в первом и шестом ряду, сарай тетки Авдули и угол забора. Согласны?
— Не-ет, — говорит Славка.
Странно: чтобы Славка да возразил. Я уже хотел поставить его своим заместителем, а он…
— Почему не согласны, рядовой Дергачев?
— Мы… как это?.. рассредоточим силы. А надо быть вместе.
— И правда, — поддерживает Олег. — Вдруг появится неприятель, и каждый будет действовать по-своему. Это партизанщина, а не боевой разведвзвод.
Я не вижу разницы между партизанщиной и боевым разведвзводом, но соглашаюсь. Для меня главное — быть со всеми и показать свои командирские способности.
— Итак, наш наблюдательный пункт — сарай тетки Авдули, — говорю я. — Выйдем, как только стемнеет.
— А какое оружие брать с собой? — спрашивает Олег.
Какое ж тут оружие? Если взять двустволку у отца, то задаст трепку, и мне, как командиру, будет стыдно перед ребятами.
— Булаву! — говорю тоном, не терпящим возражений. — Завтра приготовить оружие… Рядовой Лебедев, возьмите с собой веревку, чтобы связать вора.
— А как назовем операцию?
Я думаю целую минуту и говорю:
— Операция «РВ-1».
А вор действовал по-прежнему. Снова нахально сделал лаз в соломе. И хоть бы след какой оставил. А виноваты мы сами. Вокруг разбросана солома! Какие могут быть следы…
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Настоящее издание — третий выпуск «Детей мира». Тридцать пять рассказов писателей двадцати восьми стран найдешь ты в этой книге, тридцать пять расцвеченных самыми разными красками картинок из жизни детей нашей планеты. Для среднего школьного возраста. Сведения о территории и числе жителей приводятся по изданию: «АТЛАС МИРА», Главное Управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. Москва 1969.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.