Первый олигарх - [14]

Александр Александрович ехал, опершись на эфес стоящей перед ним в ножнах офицерской сабли, тяжело задумавшись. Фриденсон, Зунделевич, Цукерман, Гольденберг – в докладах министра внутренних дел на заседаниях Государственного Совета регулярно звучали фамилии евреев, которые, по подсчётам жандармов составляли чуть ли не треть всех террористов. Поэтому он нисколько не удивился, услышав о том, что один из покушавшихся походил на иудея. С представителями этого племени ему приходилось сталкиваться и во время войны, когда товарищество "Грегер, Горовиц, Коган и Ко", получив семьдесят миллионов рублей на организацию снабжения русской армии, поставляло испорченные продукты, вызывая массовые заболевания среди солдат. Затем поставки прекратились вообще, так как компания объявила себя банкротом. И он, наследник престола, ничего не мог сделать, так как владельцы компании пользовались покровительством этой Юрьевской, которая в то время еще была княжной Долгорукой, но уже полностью держала в руках императора. Оставалось жаловаться в письмах к жене на то, что "товарищество жидов продолжает грабить казну самым бесцеремонным образом…"

Цесаревичу впервые пришла в голову мысль, что евреи-революционеры могут быть связаны со своими соплеменниками-банкирами и купцами. Сплочённость представителей этого народа всем известна. Они все связаны родственными отношениями. Может быть, допрашивать нужно не Гольденберга и Фриденсона, а Когана и Полякова?

- Ефим! Сворачивай на Гороховую, в жандармское управление! – крикнул Великий князь кучеру.

- Вы уверены, господин Курицин, в достоверности этих сведений? – жандармский генерал Комаров пристально и с некоторым недоверием посмотрел на своего агента.

- Совершенно-с уверен, Ваше превосходительство, - ответил агент, для убедительности приподняв густые черные брови и округлив глаза. – Как же-с не быть уверенным. Мы с ним встречались в слесарной мастерской ещё пять лет назад и ходили в один кружок. Я ему рассказал, как помогал Александру Михайлову и назвал его кличку "Дворник", как Вы, Ваше превосходительство, и велели.

Генерал кивнул одобрительно:

- Да, подпольная кличка известна только самым доверенным людям. А как вы сами представились?

- Как агент второй степени исполнительного комитета "Народной Воли", состоящий в вассальной группе. Членов группы не назвал, ссылаясь на требования конспирации. Однако, рассказал как помогал Михайлову и Арончику делать подкоп для взрыва царского поезда.

- И Гольденберг поверил?

- Безусловно-с. Можно сказать, излил душу.

Генерал задумался, крутя в руках карандаш. Похоже, работа с Гольденбергом принесла успех. Три месяца он провел в одиночке, подвергаясь жёстким допросам и не имея возможности общаться ни с кем кроме жандармов. Когда его перевели в камеру к Курицину, он сначала осторожничал, но, убедившись, что сокамерник – его товарищ по партии, обрадовался и начал болтать. Конечно, Курицина как следует подготовили. И подготовил лично он, генерал-майор Комаров, начальник губернского жандармского управления.

Генерал встал и посмотрел на портрет императора, который висел над столом.

"Пожалуй, можно будет рассчитывать на владимира со звездой". Он машинально поправил висящий на шее аннинский крест. - "Но нужно найти этого Кибальчича".

Курицин также встал и преданно смотрел на генерала, который своими бакенбардами и усами, зачёсанными назад седеющими волосами, походил на императора.

"Да, генерал – голова. Объяснил, как себя вести с этим еврейчиком, тот и раскололся. Все рассказал, как на духу. Теперь дадут премию, рублей двадцать пять, а то и пятьдесят."

- Но где живет Кибальчич, Гольденберг не знает? – спросил генерал.

- Никак нет-с, ваше превосходительство, - Курицын несколько смутился. – Не знает. А то бы рассказал.

- А под какой фамилией?

- Также не знает. Так уж он им восторгался: и умный и добрый и учёный. Языки знает, книжки читает, динамит делает. Всё обсказал, но где живет и под каким именем - не знает. А знал бы – сказал. Я у него теперь лучший друг.

- Надеюсь, вы понимаете, господин Курицын, насколько нам важно найти Кибальчича? – генерал подошёл к агенту и посмотрел прямо в глаза.

- Точно так-с, понимаю, Ваше превосходительство.

- Нет вы не понимаете! - с нажимом произнёс генерал. – Нами установлено, что динамит, заложенный по Александровском, и динамит, которым взорвали свитский поезд под Москвой, имеют одинаковый состав, который отличается лучшим качеством по сравнению с динамитом, производящимся на заводах господина Нобеля. Как выяснилось, он сделан одним человеком – Кибальчичем. И если мы его найдём, то обезвредим террористов и обезопасим Государя. А за это полагается не просто награда, а орден!

Генерал многозначительно посмотрел на портрет императора.

Курицина бросило в краску. Награждение даже самым младшим орденом станислава третьей степени давало прибавку к пенсии в 86 рублей в месяц. Не говоря уже о красивом крестике на груди, которым можно щегольнуть перед родственниками и сослуживцами.

- Буду стараться Ваше превосходительство!

- А не упоминал ли Гольденберг о друзьях Кибальчича? Или о подруге, женщине?