Первый контакт - [52]

— Согласен, — добавил Вася, — дело не в обличье, а токмо в том, кто что ест. Хотя, с другой стороны, жвачность требует и внешнего оформления. Кто в тигровом обличье полезет на газон центрального парка резеду кушать? С ума сойти.

Вася нет-нет да и скажет что-нибудь такое-этакое. В еде он дока. А что, если это так и есть: обличье — вторичный фактор, а главное — кто чем питается… Но зачем это Афсати? Вот я был всеядным с мясным уклоном, а сейчас в Пасху, когда у нормальных людей большая еда, я жую салатики, харчуюсь, как какой-нибудь длинноухий кролик, хотя шерсть на мне почти собачья…

— А сколько летяг у нас на складе? — неожиданно вырвалось у меня. Капитан посмотрел на Васю.

— Десяток в работе, — отвечал тот. — Каждая закреплена за одним зверем. Следит, пока тот не бросится в озеро, после чего прикрепляется к другому объекту. На складе еще штук двадцать наберем.

— А в чем дело? — спросил капитан. — Может, мысль появилась, а?

— Так, — ответил я. — Мыслишка. Стоит просканировать площадь и сосчитать всех зверей. И по отдельности — хищников и травоядных.

— Ежели учитывать и в лесах, то только в инфракрасном диапазоне, а в нем кто хищник, кто наоборот — понять невозможно. Будем на открытых местах по видам, а в зарослях всех чохом. Хотя я не знаю, зачем это надо. — Вася опять впал в задумчивость, что у него было одним из признаков насыщения.

— Если что учитывать — то это моя стезя! — На выразительном удлиненном лице Льва Матюшина читалась готовность статистически обработать предстоящие результаты наблюдений.

— Вот и ладненько, завтра с утра запустим остальных летяг. Пусть считают.

— Да, и итоги на каждые сутки. По видам…

* * *

Летяги ежесуточно питали Льва данными наблюдений. Лев обобщал. Получалось, что за неделю количество жвачных, выходящих из озера, не изменилось, как и число хищников, ныряющих в озеро.

— Но общее поголовье, фиксируемое в лесах, — докладывал Лев, — имеет слабо выраженную тенденцию к снижению. Экстраполируя, придем к выводу, что лет через десять зверей на Афсати не останется.

— Ну сколько там леса мы сканируем, сто квадратных километров. Разве можно за всю планету говорить.

— Я понимаю, но факты… — Чувствовалось, Льву чем-то близка мысль о предстоящем обеззверивании планеты.

Прошла еще неделя. В кают-компании все мощно ели после трудового дня, а я робко закусывал компот бутербродом с говядиной и чувствовал, что это начинает мне нравиться. Мне даже захотелось погладить карчикалоя, но я воздерживался — вдруг уколюсь. Все, конечно, улавливали слабые признаки моего выздоровления, но вида никто не подавал. Душевная деликатность в высшей мере присуща членам нашего экипажа, капитан за этим строго следит.

Интересно, что пока я не стал вегетарианцем, то ходил вне лагеря свободно, никого не боялся, и все мне уступали дорогу. А теперь, я заметил, даже мелкие всеядные на меня зубы скалили. И стервятник, постоянно висящий над базой, пару раз пикировал на меня, гад. Не в том смысле гад, что на пузе ползает, а в смысле намерений. Пикировал — свистя, выпучив глаза и выставив когти. И хотя он промахивался, из лагеря я выходил только в сопровождении карчикалоя. Он небрежно позванивал, не то чтобы охранял меня, достаточно было его присутствия…

Впрочем, один раз на меня кинулся было зебрер саблеусый Рамодина (так по энциклопедии) и нарвался на карчикалоя. Было на что посмотреть, мы потом много раз прокручивали эту запись, сделанную летягой. Карчикалой гонял зебрера, как Сидорову козу, по ближним холмам и перелескам, трепал его за шиворот и филей и вернулся, геройски держа в зубах зеленый откушенный хвост в поперечную черную полоску. После такой взбучки у зебрера от нервного и физического потрясения сдвинулся генетический аппарат. Мне говорят: не может такого быть, чтобы хромосомы перепутались. Я и сам знаю, но чем иначе объяснить появление популяции бесхвостых зебреров, которую обнаружили последующие экспедиции?

Лев доел вырезку, отложил серебряную вилку.

— Я тут подсчитал, капитан, картина та же. Сколько в озеро хищных вошло, столько травоядных вышло. А общее поголовье продолжает уменьшаться. Выводы делайте сами.

— А я, — сказал океанолог, — в море недалеко от берега обнаружил зону тумана. Очень похожа на нашу озерную. И животные там обитают. Думаю, такие зоны по всей планете разбросаны.

— Это можно было предвидеть. А выводы делать рано, продолжим наблюдения. — Авторитет нашего капитана был настолько высок, что мы даже не обсуждали его распоряжения. — Получается, что в лесах хищники поедают травоядных с такой скоростью, что численность последних не успевает восстанавливаться. Вот о чем надо думать.

Утром я услышал, как карчикалой процокал когтями до моей каюты и зазвонил у двери. Зверь уже научился открывать створчатые двери, но у меня дверь откатывалась в стену, и это ставило его в тупик. Я вышел навстречу уже одетый, и мы пошли на привычную прогулку. Карчикалой остался на трапе, наблюдая за мной. А я уже научился преодолевать робость, я уже с помощью палки внушил стервятнику уважение к себе, а мелких хищников практически не замечал. Крупные же после скандального происшествия с зебрером вблизи базы не появлялись. Могу утверждать, что на хищников, кои ведут себя нагло, палка действует умиротворяюще. Понимаю, что данное обобщение не украшает меня…