Первый еретик - [15]

Сопротивляясь шквалу психической энергии, срывавшему свитки с его брони, Лоргар поднял руку и указал на отца.

— Ты — бог. Скажи это и покончим с ложью.

Император покачал головой, не сокрушая, но мягко возражая.

— Ты слеп, сын мой. Ты держишься за древние представления и этим подвергаешь опасности всех нас. Пора положить этому конец, Лоргар. Пусть все это закончится, когда ты внемлешь моим словам.

Лоргар стоял как вкопанный, дрожа от чего-то, чего не видели его воины. Кровь текла из его уха, медленно струясь по татуированной шее.

— Я слушаю, отец, — произнес он.

Седьмой капитан заставил себя подняться на ноги и выпрямиться раньше, чем понадобилась компенсация системами доспеха. Он был одним из первых поднявшихся Несущих Слово. Остальные еще боролись с дрожью в руках и ногах или бились в конвульсиях, бороздя пыль конечностями.

Аргел Тал помог Ксафену подняться, услышав благодарный стон.

— НЕСУЩИЕ СЛОВО, ВНЕМЛИТЕ МНЕ. ВЫ ПОТЕРПЕЛИ НЕУДАЧУ, ЕДИНСТВЕННЫЕ ИЗ ВСЕХ МОИХ ЛЕГИОНОВ. У ВАС БОЛЬШЕ ВОИНОВ, ЧЕМ У КОГО ЛИБО, ИСКЛЮЧАЯ XIII ЛЕГИОН. ПРИ ЭТОМ ВАШИ ЗАВОЕВАНИЯ САМЫЕ МЕДЛЕННЫЕ, А ВАШИ ПОБЕДЫ ПУСТЫ.

Было слишком мучительно взирать прямо на фигуру, сотканную из бело-золотого света, окутанную сиянием психического огня и говорившую им громовым голосом, что их жизни были прожиты зря.

— ВЫ ПРОДОЛЖАЕТЕ РЕЧИ О СОГЛАСИИ ГОДАМИ ПОСЛЕ ОКОНЧАТЕЛЬНОЙ ПОБЕДЫ. ВЫ ВВЕРГАЕТЕ ЛЮДЕЙ В ЛОЖНУЮ ВЕРУ, НАСАЖДАЯ КУЛЬТЫ ДОВЕРЧИВЫХ И ОБМАНУТЫХ, ВОЗДВИГАЯ ПАМЯТНИКИ ЛЖИ. ВСЕ СОДЕЯННОЕ ВАМИ ДЛЯ ВЕЛИКОГО КРЕСТОВОГО ПОХОДА БЕСПОЛЕЗНО. ПРОЧИЕ ОДЕРЖИВАЮТ ПОБЕДЫ И ПРЕУМНОЖАЮТ БЛАГОПОЛУЧИЕ ИМПЕРИУМА, ЛИШЬ ВЫ ПОДВЕЛИ МЕНЯ.

Лоргар попятился от фигуры, только теперь поднимая руки, чтоб прикрыться от сияния.

— ВЕДИТЕ ВОЙНУ, ДЛЯ КОТОРОЙ ВЫ БЫЛИ СОЗДАНЫ. СЛУЖИТЕ ИМПЕРИУМУ, ДЛЯ ЧЕГО ВЫ И БЫЛИ РОЖДЕНЫ. УСВОЙТЕ УРОК, ПОЛУЧЕННЫЙ ВАМИ СЕГОДНЯ. ВЫ СТОИТЕ НА КОЛЕНЯХ СРЕДИ РУИН В КОНЦЕ ЛОЖНОГО ПУТИ. ПУСТЬ ЗДЕСЬ ВАШ ЛЕГИОН ОБРЕТЕТ ВТОРОЕ РОЖДЕНИЕ.

Примарх выдавил слабое «Отец…», но слова канули в пустоту. Очередной гул пришедшего в движение воздуха возвестил об отбытии Императора обратно на орбиту.

Ультрадесантники остались, в абсолютном молчании наблюдая за коленопреклоненными содрогающимися Несущими Слово. Кустодии стояли возле Жиллимана, который беседовал с их безошибочно опознаваемым командиром, чей шлем был украшен плюмажем под цвет плаща.

Аргел Тал заметил, как Кор Фаэрон поднимается с болезненной медлительностью, хотя его терминаторская броня и облегчала ему эту задачу, гудя сервоприводами в суставах. Ни Аргел Тал, ни Ксафен не предложили ему помощи. Они оба устремились к примарху.

Пока Несущие Слово старались подняться на ноги, Лоргар, в конце концов, рухнул на колени.

Золотой сын Императора смотрел на разрушенный город, словно не узнавая его и недоумевая, как же он оказался здесь. Мертвые глаза, слишком холодные для слез, взирали на его опозоренный Легион и глыбу того урока, который они все должны были усвоить.

Аргел Тал оказался возле него первым. Инстинкт понудил его снять шлем и он расстегнул фиксаторы на латном воротнике, открывая свое лицо примарху.

— Аврелиан, — промолвил он.

Впервые Аргел Тал вдохнул воздух Монархии, не пользуясь спасительными фильтрами. Он смердел маслом, горевшим на заводах тысячу лет. Прошлое замечание Ксафена было безжалостно в своей правоте: пахло проигранной войной.

Он не осмеливался коснуться Лоргара. Вытянув руку, немного не дотягиваясь до плеча своего примарха, он прошептал имя отца.

Лоргар повернулся и уставился на него. В его глазах не было ни тени узнавания.

— Аврелиан, — повторил Аргел Тал. Он бросил взгляд на следившие за ними фигуры Жиллимана и Кустодес. — Пойдемте, мой примарх, мы должны вернуться на корабли.

В первый раз его рука легла на бронированный наплечник Лоргара, где раньше висел священный свиток. Не обращая внимания на прикосновение, Лоргар запрокинул голову и зарычал. Капитан сжал золотой наплечник примарха, стараясь успокоить полубога всеми своими силами.

Лоргар кричал громко и долго, куда дольше, чем позволили бы легкие смертного.

Когда его крик муки наконец смолк, он пробороздил своими голыми пальцами почву. Трясущейся рукой примарх вымазал пеплом свое лицо, пятная свои черты измельченными костями совершенного города.

Голос Ксафена был приглушенным и озабоченным.

— Ультрадесант смотрит на все это. Нужно отвести его в безопасное место.

По пепельной маске Лоргара струились слезы, чертя дорожки в пыли. Двое воинов возобновили свои попытки поставить золотого гиганта на ноги. К их удивлению, в его конечностях не было слабости. Лоргар сплюнул на землю и поднялся с их помощью. Оба они ощутили, как по его рукам пробегает дрожь. Никто не проронил ни слова об этом.

— Жиллиман, — голос примарха сочился ядом. Движением плеч он раскидал в стороны немедленно забытых Аргел Тала и Ксафена.

Эмоции вновь проявились в глазах Лоргара. Он встретился взглядом Жиллиманом — бесстрастным, в отличие от взволнованного брата.

— Тебе приятно, — усмехнулся повелитель Несущих Слово, — видеть мой позор?

Жиллиман не ответил, но Лоргар не отступился.

— Тебе это приятно? — настойчиво повторил он, — тебе приятно видеть, как мои труды обращены в прах, в то время как отец восхваляет тебя!?