Первый дон - [126]

Влюбленный в тебя, Ч.».

На следующий день Чезаре отослал письмо с королевским гонцом. Он понимал, что пройдет не один месяц, прежде чем Шарлотта и их дочь смогут присоединиться к нему, но от этой мысли его сердце пело от радости.

* * *

Несколько дней спустя, присоединившись к королю за ужином, Чезаре заметил, что король Жан мрачен и еле сдерживает ярость.

— Что случилось, брат? — спросил Чезаре.

От злости у короля сводило скулы, и он просто не мог говорить. Но, начав, выложил все:

— Граф Луи де Бьомонт многие месяцы причиняет нам неприятности. Его люди воруют зерно и скот из наших деревень, обрекая крестьян на голод. Его епископ делает вид, что занимается церковными делами, а на самом деле изыскивает возможности встретиться с моими офицерами, предлагает им деньги и земли, чтобы они предали меня. Но на этот раз он перегнул палку. Зашел слишком далеко. Сегодня его солдаты сожгли целую деревню, перебили всех мужчин и, разумеется, изнасиловали всех женщин. И сделано это с одной целью, Чезаре. Бьомонт претендует на значительную долю моих земель. И его тактика — сеять ужас. Он хочет запугать крестьян, чтобы они ушли от меня к нему, с тем чтобы спасти свои жизни и дома.

«Опять предательство, — подумал Чезаре. — Дракон, поднявшийся из глубин и разверзший пасть». Он не хотел, чтобы и Жан стал очередной его жертвой.

Король ударил кулаком по стулу, расплескав вино.

— Я его остановлю! Немедленно! Как правитель Наварры, я обязан защищать своих подданных! Не должны они жить в страхе. Завтра я поведу армию на его замок в Виане. Прогоню его прочь или убью.

— Ты настоящий король, Жан. Ты должен послать армию, но тебе совершенно не обязательно возглавлять ее.

Сражение будет тяжелым, ты не должен рисковать жизнью, потому что нужен своим подданным. Я искренне благодарен тебе за все, что ты для меня сделал, без тебя меня ждала смерть. Я умоляю тебя позволить мне возглавить штурм замка. Для меня это не в диковинку, и мы победим.

В конце концов король согласился, убежденный доводами Чезаре. Вечер мужчины провели за картой, изучая укрепления замка Бьомонта, разрабатывая планы штурма.

Чезаре поднялся до зари. Армия короля прибыла и ждала приказа выступать. Его конь, гнедой жеребец, нетерпеливо бил копытом у ворот. С Чезаре во главе длинная колонна двинулась по дороге, петляющей меж полей и холмов и наконец прибыла к стенам замка Луи де Бьомонта.

Чезаре оглядел замок. Стены высокие, сложенные с умом. Но Чезаре доводилось штурмовать и повыше, и покрепче. В сравнении с Форли или Фаэнцей штурм замка не представлялся ему сложной задачей.

Чезаре надел легкую броню, готовясь вновь принять участие в бою. Он решил сам возглавить атаку кавалерии.

Учитывая уровень подготовки пехотинцев, Чезаре понимал, что исход сражения могла решить именно кавалерия.

Вспомнив уроки, полученные от Вито Вителли, Чезаре расставил орудия по периметру. Каждое из них защищали кавалеристы и пехота. После этого приказал стрелять по верхней части крепостных стен, с тем чтобы убить или ранить как можно больше защитников и облегчить задачу тем, кто пойдет на штурм. Офицеры-артиллеристы выполнили приказ, загремели орудия.

Все шло прекрасно. Каждый залп обрушивал крепостные зубцы. До Чезаре доносились крики раненых: защитники несли потери.

Час спустя он решил, что пора изменить тактику. Приказал собрать все орудия у одной стены, участка, шириной в пятьдесят футов между двумя башнями. Тут, решил Чезаре, кавалерия нанесет решающий удар.

Замок был не чета тем, которые Чезаре приходилось брать в Италии. Стены трясло после каждого залпа, и Чезаре понял, что ждать осталось недолго.

Отдал приказ кавалерии приготовиться к атаке. Офицеры дублировали приказ, и конники наклонили копья, готовые ринуться в бой. Каждый был вооружен еще и мечом, и даже спешенный представлял собой грозную силу.

Чезаре вскочил на жеребца, приготовил копье, проверил меч, притороченную к седлу булаву с железными остриями, которой мог бы воспользоваться, спешившись, если бы остался без меча.

Чезаре рвался в бой. Речь шла не просто об очередной победе. Он сражался за доброго короля, хорошего короля, который спас ему жизнь, стал другом. Чезаре хотелось отплатить добром за добро.

Более того, Чезаре знал, что случается, если не обуздать таких вот злобных, своевольных баронов, как Бьомонт. Он считал, что поставить Луи де Бьомонта на колени — его долг перед королем Жаном.

Наконец Чезаре услышал знакомый крик: «Брешь, брешь!» Гигантская иззубренная дыра образовалась в стене, достаточная для того, чтобы кавалеристы ворвались в замок и захватили его.

С гулко бьющимся сердцем Чезаре приказал своим войскам атаковать. Опустил забрало шлема и пришпорил жеребца, направив его к бреши.

Но, мчась к стене, вдруг понял: что-то не так. За спиной не слышалось грохота копыт.

Не останавливаясь, обернулся.

Кавалерия стояла там, где он ее и оставил. В ужасе он осознал, что ни один конник не следует за ним.

Солдаты резерва уже наверняка бежали к бреши, и без кавалерийской атаки опрокинуть их не представлялось возможным.

Чезаре натянул поводья, вновь повернулся к кавалеристам, поднял забрало, крикнул: «В атаку, трусы!»