Первый День Службы - [251]

— Как ты его провернуть хочешь?

— Без проблем. Отдаю «командиру» червонец и прошусь с понтом в туалет, а на самом деле дую за водярой.

Злоумышленники переглянулись.

— И обратно как?

— Что обратно?

— Ну сюда в чем занесешь?

— А-а-а!.. Ну дак это понятно, что ни как.

— Хе-хе, то-то! Ичь бля, дураков нашел.

Шпала разобиделся:

— Ну подскажи толковее, раз умный.

— Дык вот мы и кумекаем…

— А хули тут мекать? Думай — не думай, а сто рублей не деньги! Сейчас время упустим, потом уже взять не успеешь. Здесь надо зрить в корень, едрена матрена! Передать сюда можно только двумя способами. Первый — сдаться на милость сержанту. Сколько не отберет, а что-нибудь да оставит…

— У-у-у-у! — загудели слушатели.

— Тише, тише! — успокоил их Витька. — Дайте договорить. Значит и я ж про то, и мне сержанта поить не охота. А что сделаешь?

— Дак что ты там про второй вариант еще заикался?

— Ну второй, это обсмотреть весь этот сарай. Если где дырка есть, так через нее и подавать.

— Э-э-э! Я думал, ты че путнее скажешь. Да мы тут уже давно все щЭли обследовали.

— Ну и что — тишина?

— Да мышь нигде не пролезет!

— Да-а, ну тогда остается третий вариант, как я и говорил!

— Что ты говорил?

— Ну чтобы не передавать вообще.

— Не понял, опять ты крутишь-мутишь…

— Блядь, ну какие вы тупорылые! Я ведь уже битый час вам объясняю, что самый лучший выход, это взять водяры, дождаться электрички и со всеми вместе под шумок сесть.

— Ну дак и че ты нам своими вариациями мозги засерал? Так бы и сказал, что есть идея!

— А че вы догреблись: «Как передавать, как передавать!

Опять орава принялась гомонеть, обсуждая все за и против. Наконец постановили: «Годится!» Шпала достал четвертак.

— Кто идет? Мне два пузыря!

— Дак ты ж сам мылился, а теперь значит отбой, подразнил и в кусты?

— Могу и я, только у меня… одежда не подходящая!

— Это мы тебе дадим. Эй братва, сбрасывай у кого что.

— Стоп, еще одно условие: тогда я свои не трачу, беру с ваших себе за работу два пузыря!

— А не жирно?

— Иди сам, если хочешь.

— Хорошо, договорились!

Через минуту Шпалу уже приодели более менее сносно. Снабдили внушительным рюкзаком и кипой ассигнаций различного достоинства. По мере приближения к месту службы деньги стремительно дешевели. Каждый хотел отовариться на эти бумажки хотя бы частицей положенных по их номиналу благ до того, как окажется за воротами грозной и таинственной воинской части.

— Вы посчитайте кто-нибудь, сколько там! — скомандовал Витька, комкая рюкзак и прикидывая, куда его спрятать под одежду. Наконец он обернулся вещмешком как знаменем и схватив предложенным ремнем, застегнул сверху фуфайку. Точно в бронежилете!

— Сто сорок рублей! — подытожил считавший.

— О, мужики, это я столько не доволоку. Сколько ж бутылок выходит? Сто сорок поделить на три шестьдесят две…

— Десять бутылок — тридцать шесть двадцать. Тридцать бутылок — сто восемь с копейками, пусть сто десять. И на тридцатку еще восемь; тридцать восемь бутылок!

— Слышь, пацаны, а может давай вдвоем как-нибудь вырвемся? Ну кинем ему четвертак…

— Да на… он нужен, что ты один не дотянешь?

— Вдвоем как-то сподручней!

— Иди, не ссы!

— Ну ладно! Стучите в дверь, — дал себя уговорить Витька.

Как он и предполагал, компания подобралась из тех, что любят загребать жар чужими руками. Каждый желает быть чистеньким: в отпуск домой съездить, лычки на погоны одеть, чтобы служба легче покатила… Но всякий же хочет и выпить до капли, сколько прольется в его глотку! Возникает некое противоречие. И вот шобла превращается в толпу бизнесменов, каждый из которых ищет дурнее себя. В этом весь бизнес! Шпала им предложил услуги, и все свято уверовали, что наконец-то нашли самого дурного. Никому в голову не пришло, что и Витька, в свою очередь, может прокрутить им всем член в ноздре. А ведь бизнес — есть бизнес! Сержанту, которого Шпала, может быть, в первый раз в жизни видел, он сунул червонец и скорчив рожу спросил, где здесь туалет. Серый, снисходительно улыбнувшись, показал за здание. Витька обошел вокзал и увидел невдалеке строение, которое трудно с чем-либо спутать. Еще ближе, из прямоугольной гранитной глыбы, фонтаном била струя питьевой воды. Напившись вдоволь и умывшись уж заодно, Шпала проследовал в туалет. Потрудившись над очком минут десять и выдавив из себя, наверное, последние остатки домашней пищи, встал, упаковался и вышел наружу. Здесь беглец обнаружил, что никто за ним не наблюдает. По перрону одиноко слонялись две три фигуры в военном, смотря, впрочем, больше себе под ноги, чем вокруг. Витька завернул за сортир и дал деру. Строения, попадавшиеся на пути, принадлежали железнодорожному хозяйству. Они были довольно запутанных конфигураций, сплетались в целые лабиринты.

Отбежав метров сто и убедившись, что погони за ним нет, Шпала отдышался, пошел спокойно: «Как, черт возьми, доводит эта пьянка! Сто метров трусцой и уже запыхался. Нет ребята — пить вредно!» (Жить тоже, но Витька пока этого не знает!) Голову начинало печь приветливое южное солнышко. Фуфайка в этих краях вещь лишняя. Ха, да ведь он в Крыму! Первый раз в жизни! За все его проделки Шпалу наказали тем, что отправили служить в рай — чем не анекдот? Вперед! В Таврии он еще ничего не сотворил, надо торопиться. Прохожие путейцы сказали, что ближайшая электричка до Севастополя будет через два часа с небольшим и растолковали страннику, как попасть в центр города. Выйдя к магазинам, Груздь с удивлением обнаружил, что надписи на вывесках не по-русски: господарчи товари, перукарня чоловичья, перукарня жиночя, взутьтя… Черте-что, как будто в Америку с Михаилом Таратутой попал. А нехило было б! Получай от казны огромные бабки, снимай раз в неделю с сыном и прочей привезенной сюда «вкалывать» родней какую-нибудь хуйню, уча соотечественников законам рынка, а остальное время кайфуй!