Первый День Службы - [226]

Шрифт
Интервал

Яркий пример тому — Юрка Гарин — последний некоронованный король города. Умер Юрка во цвете юности, двадцати шести лет от роду. Его, на глазах трехлетней дочери, убил за беспредел (модное нынче словечко у наших высших политических деятелей из блатного лексикона!) «коллега» по зоне. Обычные разборки. А сей перл объезжен телевизионными комментаторами! Нет, не зря Витька «феню» учил. Скоро на ней вся СНГовская элита будет изъясняться! Только вот фраера косяки порют: он за право на ней «ботать» прописку проходил (госэкзамены), а эти так чешут. Под блатных канают! За сие, господа, положено на хуй пялить. Имейте в виду! А может Шпале открыть платные курсы ускоренного изучения фени? Арендовать какое-нибудь КПЗ. Кредит льготный взять в банке на раскрутку: зарплата охране, баланда, амортизация… Репетиторов нанять, со стажем. Лет, этак, под тридцать пять отсидки В колониях различных режимов, от малолетки до особо строгого. И чтобы, непременно, лет по пять буров и крытки в том числе. Паханов на лекции приглашать из Всесоюзных Авторитетов. Хотя те вряд ли с таким дерьмом, как нуждающаяся публика, дела иметь захотят! Придется ссученных подписывать. Тех, что мастью пониже, шерстью пожиже. «Новым русским» и такие преподаватели за счастье! Где, после усвоения курсантами основных норм каторжанского поведения и воровской идеологии, делать им прописку по всей форме и выдавать затем свидетельства? Назрела в том острая необходимость для политиков, бизнесменов, рэкетиров, килеров… А то ведь с таким фуфлом, их на первой малине колонут. Правиловка начнется! Да и тюрьма по многим из них давно плачет. А там, братишечки, крутизна не в счет!

Прав оказался незабвенный собаковод Менженин! Из простых тюремных охранников, а какая прозорливость! Впору государственному стратегу!!! Ныне аксиома: любому шишке, прежде чем на должность, необходимо в камере стажироваться. Практика теперь сие подтвердила! Воротилы (политики и прочего), отсидевшие с пол года в тюрьме, становятся геометрически мудрее и прогрессивнее. (Лукьянов даже стихи писать начал от просветления!) Трезвее смотрят на всяческие глобальные социальные прожекты, внимательнее относятся к простым людям. Последнего не сможет отрицать самый ярый, из ныне существующих, моралист Солженицын! Так то ж на привилегированном положении. А если бы их, блядей, еще в общую камеру, на баланду? Втроем на одну койку. Матрацы от вшей шевелятся. Клопы с потолка эскадрильями пикируют. Днем спать не положено, а ночью допрос. Пару сумасшедших убийц на хату для разнообразия. Карцер иногда, по усмотрению дежурного. Смирительная рубашка… Затем, по этапам да по пересылочкам прогнать в гурте, а не отдельно, как пидоров! Двадцать пять человек в «купе», половину едут стоя. Ржавая селедка и буханка хлеба на два дня. Воды в бачке вечно не хватает. А оправка раз в сутки по секундомеру: тридцать секунд на брата. По тройкам: один ссыт в умывальник, двое в унитаз. И пинки, в виде массажа, по дороге туда и обратно. Да на лесоповал месяца на четыре! (По зиме на верхних Тугушах в лесоцеху справные мужики за три месяца становились дистрофиками.) Вот тогда бы они, дорогие наши сограждане, лицом к народу точно повернулись! Всех наших заумных реформаторов: Ельцина, Гайдара, Чубайса, Козырева и иже с ними! Не надо даже стандартный трояк, как мужику за мешок зерна. Всего с полгода, считая с тюрьмами, этапами и КПЗ. Детский срок! План на бригаду как в 77-м, и бугра откуда-нибудь с Богучан. Чтобы восьмерик сроку, два метра росту и килограмм двадцать дубина в руках. Уверяю вас, гораздо действеннее для мозгов, здоровья и общего кругозора, чем в футбол с думой играть, или в теннис с личной охраной! Кто у нас на словах ярые борцы с привилегиями? Так вот, по уму они же давно на виселицу заработали! Тогда, реформаторы следующие, прежде, чем какую-нибудь хуйню внедрить, десять раз подумали бы, на собственной шкуре примерили. Каково оно простым людям придется? Потому что: «Вдруг опять под замок, в общую камеру. А там мужички и предъявят!» К сему еще один резон: рынок строим. Идеология нужна. А она от воровской мало чем отличается. Рыночная, это испохабленная уркаганская! Так давайте с ясельного возраста, как собаковод Менженин предлагал, детей по тюрьмам таскать, в карцера сажать, воровскую этику прививать. А испохабить ее потом они всегда смогут! И еще одно! Вспомните незабвенных наших революционеров. Прежде чем к власти прийти, реформы толкать, все по этапам проКАНТовались. (Последователи Иммануила Канта!) Как в прочем, цивилизИРованном мире положняк! Закалились. Практический опыт приобрели. Чаяния народа изнутри поняли. От случайных людей и мыслей в своих рядах освободились. Вот это уже революционеры в готовом виде! Настоящие. Явные. И ничего, слава богу 70 лет страну в руках держали! Пока до третьего колена не выродились, изнутри в демократов, как Ельцин, не превратились. А нынешняя хуета? Та, та, та! Что революционерами себя величают! На спецпайках выращены, дедушкиными Гайдаровскими заслугами к власти пристроены. За руководящие кресла мать родную продать готовы, Родине изменить, жопу подставить! Жизни в упор не знающие. За пять лет обосрались так, как те за все 70 не успели! Себя, дедушку и внуков разом!


Рекомендуем почитать
Четыре месяца темноты

Получив редкое и невостребованное образование, нейробиолог Кирилл Озеров приходит на спор работать в школу. Здесь он сталкивается с неуправляемыми подростками, буллингом и усталыми учителями, которых давит система. Озеров полон энергии и энтузиазма. В борьбе с царящим вокруг хаосом молодой специалист быстро приобретает союзников и наживает врагов. Каждая глава романа "Четыре месяца темноты" посвящена отдельному персонажу. Вы увидите события, произошедшие в Городе Дождей, глазами совершенно разных героев. Одарённый мальчик и загадочный сторож, живущий в подвале школы.


Айзек и яйцо

МГНОВЕННЫЙ БЕСТСЕЛЛЕР THE SATURDAY TIMES. ИДЕАЛЬНО ДЛЯ ПОКЛОННИКОВ ФРЕДРИКА БАКМАНА. Иногда, чтобы выбраться из дебрей, нужно в них зайти. Айзек стоит на мосту в одиночестве. Он сломлен, разбит и не знает, как ему жить дальше. От отчаяния он кричит куда-то вниз, в реку. А потом вдруг слышит ответ. Крик – возможно, даже более отчаянный, чем его собственный. Айзек следует за звуком в лес. И то, что он там находит, меняет все. Эта история может показаться вам знакомой. Потерянный человек и нежданный гость, который станет его другом, но не сможет остаться навсегда.


Полдетства. Как сейчас помню…

«Все взрослые когда-то были детьми, но не все они об этом помнят», – писал Антуан де Сент-Экзюпери. «Полдетства» – это сборник ярких, захватывающих историй, адресованных ребенку, живущему внутри нас. Озорное детство в военном городке в чужой стране, первые друзья и первые влюбленности, жизнь советской семьи в середине семидесятых глазами маленького мальчика и взрослого мужчины много лет спустя. Автору сборника повезло сохранить эти воспоминания и подобрать правильные слова для того, чтобы поделиться ими с другими.


Замки

Таня живет в маленьком городе в Николаевской области. Дома неуютно, несмотря на любимых питомцев – тараканов, старые обиды и сумасшедшую кошку. В гостиной висят снимки папиной печени. На кухне плачет некрасивая женщина – ее мать. Таня – канатоходец, балансирует между оливье с вареной колбасой и готическими соборами викторианской Англии. Она снимает сериал о собственной жизни и тщательно подбирает декорации. На аниме-фестивале Таня знакомится с Морганом. Впервые жить ей становится интереснее, чем мечтать. Они оба пишут фанфики и однажды создают свою ролевую игру.


Холмы, освещенные солнцем

«Холмы, освещенные солнцем» — первая книга повестей и рассказов ленинградского прозаика Олега Базунова. Посвященная нашим современникам, книга эта затрагивает острые морально-нравственные проблемы.


Ты очень мне нравишься. Переписка 1995-1996

Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.