Первый День Службы - [124]

Шрифт
Интервал

Разрушенный город рос на глазах, рос на глазах и поселок Южный. Когда Витька с родителями туда переехал, в нем только что сдали два первых многоэтажных в два этажа дома. Ему было тогда три года. Когда Шпала уходил в армию, Южный по площади под многоэтажками уже превосходил остальную самостройную часть поселка. Это к тому, что все выше описываемые выходки молодежи не мешали стране развиваться. Мы развивались тогда бешеными темпами, что бы сейчас ни говорили! Уже появились, и с каждым годом становилось все больше, особенно в областном центре, семьи с лишними деньгами, способные одеть своего отпрыска в заграничные джинсы рублей за 100–250 вместо обыкновенных отечественных штанов рублей за пятнадцать. Таких отпрысков в ЭЛИТАРНОЙ девятнадцатой школе и собралось солидное количество. Дома росли вверх, вместо пятиэтажных хрущевок начали строить девятиэтажки. А молодежь все больше втискивали в стандарт будущих строителей коммунизма. Пройдет еще пяток лет и забавы Витькиной поры уйдут в историю. Прекратятся массовые драки — их лидеров просто попересажают. Прикроют самостийные ансамбли с блатным репертуаром, играющие на танцах, затем прикроют и сами танцы. Культ силы и смелости, кажется, никто не запретит, но сама по себе она перестанет играть ключевую роль в жизни подростка. Перестанут прыгать по стенкам на стройках, висеть на турниках, соревноваться в силе и ловкости.

Все вроде бы к лучшему. Но почему по статистике сегодня молодежь в подметки не годится той прошлой? Раньше из призывного возраста лишь 10 % было больных, теперь лишь 10 % здоровых! Вместо подорвавшихся на собственного изготовления взрывчатке и искалеченных опасными играми, появилась новая статья жертв: самоубийцы и умершие от наркотиков. И этот отход в процентном отношении не меньше, а больше прошлого! От наркотиков здоровье теряют больше, чем от драк и самопалов. Так может быть, прежде чем завинчивать гайки и втискивать молодежь в прокрустово ложе паинек, следовало сначала подумать, пораскинуть мозгами в какую сторону «пойдет процесс»? И еще одна издержка, менее явная, но более жестокая по своим последствиям. «Завинченная в рамки» молодежь стала уходить в ТИХУЮ ОППОЗИЦИЮ режиму. Лишенные возможности тратить энергию, они стали копить в себе недовольство окружающей действительностью. Все больше молодежи будет перетекать из среды хулиганов в среду дискарей, хиппи и так далее с их отрицанием всего нашего и преклонением перед всем иностранным. Это недовольство в среде молодежи будет накапливаться, а молодежь поколение за поколением взрослеть и в восемьдесят шестом своей борьбой за трезвость Горбачев сорвет гайки. Дискари захотят жить как «там», и грянет перестройка. «Может я не все тут толком догоняюсь, там в соседней камере кореша поймут». Однако и в моих сумасшедших умозаключениях, возможно, есть какая-то микроскопическая доля истины. А все-таки! Стоило ли искоренять традиции драк и культа силы, чтобы получить общество наркоманов, голубых и просто отщепенцев — ненавидящих все русское колхозное и боготворящих все западное городское. Впрочем, не примите все вышеизложенное всерьез, я ШУТЮ! Может быть, нужно было предусмотреть какую-нибудь отдушину? Может, молодежи просто необходим риск?

* * *

Сколько Шпала знал Чаву, у того было всегда одно более или менее неизменное хобби — радиолюбительство. Именно из-за него они и пострадали в последний раз, путешествуя на товарняке. Трудно сказать, откуда Сашка почерпнул любовь к заумным схемам, паяльнику и запаху канифоли, во всяком случае в колхозе, где он до этого жил, радиокружка не было, в Грязном, насколько помнится, тоже. И все же Чава ТВОРИЛ. Дома у него было два сломанных радиоприемника самых первых выпусков и Сашка пытался слепить из них один действующий. Кроме того, он еще что-то выменивал у сверстников в школе. Однажды Чава прибежал к Витьке радостный.

— Пойдем, что я тебе покажу! — тащил он Шпалу к себе.

Когда они вошли в единственную комнату их дома, (кроме нее была большая кухня, она же и коридор, она же и прихожая, она же и столовая и спальня на трех членов семьи, остальные трое спали в зале), так вот, в зале на столе стояла странная вещь, похожая на АБРАКАДАБРУ. Она представляла собой обычную фанерку, на которой был размещен клубок проводов, лампочек, сопротивлений и еще бог знает чего из области электричества: каких-то коробочек, катушечек, баночек, щитков…

— Вот! — с гордостью сказал Чава. — Сам собрал!

Это несомненно было нечто, во всяком случае, у Витьки сразу возникло именно такое ощущение, поскольку это было что-то единое, целое, живое, с характером. Предмет стоял на столе, перемигиваясь огоньками лампочек, и недовольно рычал на пришельцев. И по мере того, как они осторожно приближались, рык усиливался, становился более сердитым, грозным. Наконец, когда пришельцы подошли совсем вплотную, стал даже потрескивать и, кажется, подпрыгивать, стараясь ухватить, ужалить. Как и всякое живое существо, он распространял свой специфический запах: запах озона и тлеющих проводов. Чава, однако, своего детища не испугался и, отважно сунув руку прямо ему в пасть, начал что-то там энергично крутить. По мере того, как он крутил, зверь начинал то визжать, то хрюкать, то лаять, а то даже мяукать.


Рекомендуем почитать
Избегнув чар Сократа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мы встретились в Раю… Часть третья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мнемотехника

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трудное счастье Борьки Финкильштейна

Валерий МУХАРЬЯМОВ — родился в 1948 году в Москве. Окончил филологический факультет МОПИ. Работает вторым режиссером на киностудии. Живет в Москве. Автор пьесы “Последняя любовь”, поставленной в Монреале. Проза публикуется впервые.


Ни горя, ни забвенья... (No habra mas penas ni olvido)

ОСВАЛЬДО СОРИАНО — OSVALDO SORIANO (род. в 1943 г.)Аргентинский писатель, сценарист, журналист. Автор романов «Печальный, одинокий и конченый» («Triste, solitario у final», 1973), «На зимних квартирах» («Cuarteles de inviemo», 1982) опубликованного в «ИЛ» (1985, № 6), и других произведений Роман «Ни горя, ни забвенья…» («No habra mas penas ni olvido») печатается по изданию Editorial Bruguera Argentina SAFIC, Buenos Aires, 1983.


Воронья Слобода, или как дружили Николай Иванович и Сергей Сергеевич

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.