Первый американец - [17]

Индейцы голодали. Когда голод становился невыносимым, их поддерживала (а вместе с ними наших четырех путников) лишь одна надежда на близкий урожай кактусовых груш — сытных плодов кактуса опунции. Затем наступило «время полных животов». Плоды были питательны. Их можно было сушить и хранить долгое время. Четверым скитальцам было ясно: только после того как поспеют груши, а их тела нальются новыми силами, они смогут думать об осуществлении тщательно готовившегося побега на Запад.

Именно в это время произошли два важных события. Если одно из них, хотя и временно, облегчило им жизнь, то другое фактически обеспечило возвращение к цивилизации.

Первое из этих событий состояло в том, что де Баке удалось убедить членов одного из дружественных племен в полезности торговли, примитивной меновой торговли с другими племенами. Ему сопутствовал успех. Он стал уважаемым человеком и впервые получил возможность свободного передвижения. Вот его собственные слова:

«Мои запасы состояли в основном из морских раковин, сердцевидных ракушек и створок раковин, применяемых ими для срезки напоминающих бобы плодов, которые они используют в качестве лекарства и как украшение во время праздников и танцев. Они ценят их очень высоко наряду с жемчужными раковинами и некоторыми другими предметами. Эти предметы я относил в глубь страны и приносил оттуда полученные в обмен шкуры и красную охру, которой они разрисовывают себе лица и красят волосы. Я приносил также кремни, клейковину и твердый камыш, необходимые для изготовления наконечников стрел, кисти из оленьей шерсти, которые они окрашивают в красный цвет. Этот образ жизни мне очень нравился. Меня не заставляли ничего делать, и я больше не был рабом»⁶.

Во время одной из таких торговых вылазок он вновь обнаружил Дорантеса, который был в то время рабом. Находясь теперь в племени индейцев мариамов, они наметили на сезон созревания кактусовых груш план нового побега. К этому моменту они находились в пути уже шесть лет. Друзья договорились встретиться под покровом ночи вне лагеря. Но Кастильо не явился. В последнюю минуту его отправили в племя лампадос. Трое остальных подстерегли перекочевывавшее на другое место племя и сумели предупредить Кастильо, который на следующую ночь пробрался к ним.

И вот теперь-то и началось самое большое из чудес, которыми сопровождались эти восьмилетние мучения.

Еще в предшествующие годы в различных местах случалось так, что, когда они начинали рассказывать индейцам о великом и всемогущем белом боге, те скромно предлагали в ответ доказать это могущество, вылечив их больных соплеменников. Совсем не простая задача, если иметь в виду, что ни один из четверых не имел ни малейшего представления о медицине. Их знания уступали даже тем, которыми располагали местные знахари, разбиравшиеся в лечебных свойствах многих трав. В безвыходном положении нашим путешественникам не оставалось иного выхода, кроме молитвы. И они во всю размахивали над больными индейцами крестом, попутно делая им искусственное дыхание. И господь, как замечает де Вака, вновь и вновь помогал им.

Однажды они добрались до индейцев племени чававаров, которые слышали, что три белых и один чернокожий были великими врачевателями. Среди членов этого племени было особенно велико число людей, страдавших по непонятным причинам от ужасных головных болей. Де Вака осенил их крестом, и «индейцы тут же почувствовали себя излечившимися». Сегодня не только католическая церковь, опирающаяся на тысячелетнюю традицию, но и современная психиатрия знают о возможности «излечения верой». Церковь приписывает такой результат влиянию всевышнего, богородицы или святых, а современная наука усматривает причину в вере пациентов в чудо.

Как бы то ни было, но де Вака вновь и вновь говорит о своей вере во всевышнего, снова и снова возносит слова благодарности всемогущему. Однако и ему, по-видимому, становилось жутко (поэтому он и стремился сохранять смирение), когда, например, полный отчаяния, он стоял у изголовья больного, который на протяжении многих дней не поднимался с постели и которому он не мог помочь ничем, кроме крестного знамения. Они между тем заметили, что такая процедура производила особенно сильное впечатление, если сопровождалась длительными торжественными церемониями. Де Вака прибег к этой уловке и на этот раз: обреченный поднялся на следующий день здоровым.

Отныне в них стали видеть людей, наделенных сверхъестественной силой. С новой отчаянной ситуацией де Вака столкнулся, когда к нему принесли раненого, в груди которого глубоко засел наконечник стрелы. Де Ваке пришлось сделать свою первую хирургическую операцию. Каменным ножом он рассек рану, удалил из нее наконечник стрелы и зашил грудь пациента оленьими жилами.

Было ясно, что их судьба висит на волоске. Лечение не могло всегда быть успешным. И именно такого момента поджидали снедаемые завистью и недоброжелательством индейские знахари.

Вместе с тем молва об испанских чудотворцах распространялась все шире и шире. От одного племени к другому их провожали с почестями. Наконец они попали в более богатые области, где возделывался маис. Там неожиданно они получили много дичи. Когда они захотели возвратить часть принесенного мяса, которую были не в состоянии съесть сами, это вызвало негодование и тревогу у индейцев — ведь посланная им дичь являлась не платой за труды, а жертвой, которую нельзя было отвергать! Теперь им лишь изредка приходилось испытывать голод и нищету. Достигнув гор Сьерра-Мадре, они столкнулись там с народом, «который на протяжении четырех месяцев в году не ел ничего, кроме истолченной соломы, а поскольку мы оказались там как раз в это время года, нам тоже пришлось питаться соломой»