Первые впечатления - [26]

— Угу, принудить вас. Вот как вы это видите.

Кипя одновременно от возмущения и желая поскорее уйти, он с горечью заявил:

— Да! Иначе не бывает!

— Иначе не бывает, — усмехнулась она, вызвав в нем новую волну боли. — Для некоторых, наверное, это комплимент.

— Если вам так больше нравится. — Он наклонился, чтобы взять рубашку.

— Нет, не нравится. Вы же сами говорили, что я странная. — Вздохнув, она взглянула в его глаза. — Вы душите в себе свои чувства, Вэнс, и это вас снедает.

— Вы ни черта не понимаете! — рявкнул он, не в силах совладать с собой, потому что это была правда.

В лесу на другом берегу ручья вскрикнула птица. Ее высокий, визгливый голос хорошо вписался в атмосферу неприязни, возникшую между ними.

— Вы совсем не такой холодный или жестокий, как вам кажется, — тихо проговорила Шейн.

— Вы обо мне ничего не знаете! — возмутился он и снова схватил ее за руки.

— И вы злитесь, когда это выплывает наружу, — продолжала она тем же спокойным и тихим голосом. — И еще больше злитесь потому, что вы, возможно, ко мне неравнодушны. — Его пальцы, державшие ее руки, ослабели, и она отстранилась. — Это не я вас принуждаю, это что-то иное. Я не знаю, что это. А вы знаете. Вы должны сами себя побороть, Вэнс.

Повернувшись, она пошла к дому. Он изумленно смотрел ей вслед.

Глава 7

Он беспрестанно думал о ней. Прошло несколько недель, и горы расцвели яркими красками. В воздухе запахло осенью. Дважды из окна кухни Вэнс видел оленей. Он беспрестанно думал о ней…

Он поделил свое время между двумя домами. Его собственный дом потихоньку приобретал форму. Вэнс прикинул, что с наступлением зимы он сможет начать внутреннюю отделку.

Работа в доме Шейн продвигалась быстрее. Целую неделю там был полный кавардак с участием кровельщиков и сантехников. Старая кухня была разобрана и стояла в ожидании покраски. После починки крыши Шейн терпеливо ждала, когда пойдет дождь. Она обошла все знакомые места, ища протечек. Ей даже слегка взгрустнулось, что нигде не нужно подставлять таз или ведро.

Работы в той части дома, где она планировала устроить музей, были закончены. Теперь Вэнс отделывал остальное, а она наполняла витрины, которые ей доставили.

Она часто уезжала на разные аукционы и распродажи, и тогда ее не было по нескольку часов кряду. Вэнс сразу узнавал, что она приехала, потому что тогда дом возвращался к жизни. В подвале она устроила мастерскую, где полировала кое-какие вещи, а кое-что хранила. Он видел, как она бегает туда-сюда. Он видел, как она двигает столы, тащит упаковочные коробки, взбирается на стремянки. Она никогда не сидела без дела.

Она держалась с ним, как всегда, открыто и дружелюбно и даже словом не обмолвилась о том, что произошло между ними. Ему стоило немалых усилий удержаться от того, чтобы не коснуться ее. Она приносила ему кофе и со смехом рассказывала о своих приключениях на аукционах. Каждый раз, глядя на нее, он хотел ее все больше и больше.

Он закончил отделку так называемой летней гостиной. Шейн была внизу. Он критически осматривал свою работу, выискивая недостатки, но, зная, что она тут неподалеку, не мог сосредоточиться. Он подумал, что стоит смотаться в Вашингтон. До сих пор он держал связь со своей компанией по телефону и по почте. И хотя никаких срочных дел, требующих его присутствия, не предвиделось, он хотел поехать, чтобы недельку отдохнуть от нее. Она его преследовала, как напасть. От этой женщины одни неприятности, решил он. И ничего другого.

И все же, проходя мимо ступеней, ведущих в подвал, Вэнс остановился. Он обругал себя, но это не помогло, и он стал спускаться.

В мешковатых вельветовых джинсах и длинном свитере она трудилась над столом с откидной крышкой. Вэнс видел этот стол, когда она его только привезла, — тусклый и покрытый царапинами. Она была страшно довольна своей покупкой и хвасталась, что он достался ей за бесценок. Потом она отправила его в подвал, где очистила, отполировала и покрыла лаком, так что красное дерево засияло, демонстрируя все свои прожилки. Она усердно натирала его восковой пастой. В подвале пахло тунговым маслом и лимоном.

Вэнс хотел было вернуться наверх незамеченным, но Шейн подняла голову и увидела его.

— Привет! — Она махнула рукой. — Идите сюда, взгляните-ка. Вы ведь эксперт по дереву. — Ожидая, пока он подойдет, она отступила, чтобы полюбоваться своей работой. — Теперь самое трудное будет с ним расстаться, — сказала она, накручивая прядь волос на палец, — хотя я должна прилично за него выручить, ведь стоил он мне сущие пустяки.

Вэнс провел пальцем по поверхности стола — она была безупречно гладкой. В гостиной вашингтонского поместья, принадлежавшего его матери, имелся такой столик. Поскольку он сам купил для нее этот стол, то прекрасно знал его цену. Он также знал разницу между любительской полировкой и профессиональной. Эта вещь не была отделана кое-как.

— Но ваше время стоит денег, — заметил он, — и талант тоже. Мастер бы дорого взял, чтобы довести этот стол до ума.

— Да. Но я работаю в свое удовольствие, так что это не в счет.

— Но вы затеяли дело, чтобы зарабатывать, не так ли?

— Да, конечно. — Шейн понюхала банку с пастой. — Мне нравится запах этой штуки.