Первые бои на Кубани - [17]
Предо мною тянутся заливные луга низкаго берега рки. Вдали, изгибаясь, голубой лентой течетъ красавица Кубань, а тамъ - далеко за нею - на противоположномъ высокомъ берегу виднется въ туман покинутый городъ, съ колокольнями церквей, фабричными трубами, водоподъемными башнями...
Я всю ночь халъ въ голов колоны и теперь, занявъ удобное мсто, наблюдаю движенiе армiи по дорог, которая извивается у моихъ ногъ. Вся она покрыта людьми и хвостъ колоны теряется въ туманной дали.
Всего изъ Екатеринодара, въ ночь съ 28 февраля на 1 марта вышло около 6000 человекъ. Две трети изъ этого числа приходилось на долю бойцовъ, треть на раненыхъ и больныхъ, семьи военныхъ и частныхъ лицъ.
Интересное зрелище представляла эта людская масса. Какъ причудливо переплелись въ ней состоянiя людей, ихъ профессiи, ранги. Какъ странно было видеть недавнихъ горожанъ въ непривычной для нихъ обстановк военнопоходной жизни, со всеми ея превратностями и лишенiями.
Вотъ движется внушительнаго вида конная часть. Всадники - въ буркахъ и высокихъ бараньихъ папахахъ; это - отрядъ членовъ краевого правительства и рады. Впереди - предсдатель правительства Л. Л. Бычъ. Нын онъ въ роли начальника отряда.
Забыты (на долго-ли?) страстные дебаты и "парламентская" трибуна замнена конемъ и винтовкою въ рукахъ.
Вотъ неболыпая группа всадниковъ; впереди монументальная фигура предсдателя Государственной Думы М. В. Родзянко. Какъ много потерялъ онъ теперь въ своемъ "удльномъ" вс.
Дальше - картина Запорожья: отрядъ непокорныхъ большевикамъ казаковъ Пашковчанъ, лучшихъ сыновъ Кубани. Въ ихъ рядахъ и сдоусые "отцы Тарасы" и стройные юноши-сыны; у нихъ и полное братство между всми и суровые законы войны. Ведетъ ихъ одностаничникъ есаулъ Адамовъ. Мое вниманiе приковываетъ какъ будто знакомая фигура. Вглядываюсь: это - Николай Михайловичъ Рындинъ, редакторъ "Кубанскаго Края", лучшей нашей газеты. Онъ покинулъ свою семью, любимое дло, вооружился двустволкой (онъ никогда не держалъ ружья въ рукахъ) и пошелъ за армiею. Какъ много унесъ съ собою въ могилу этотъ даровитйшiй литераторъ, трагически погибшiй во время расцвта нашего Южно-Русскаго дла. Сколько художеетвенныхъ образовъ, величайшихъ моментовъ духа запечатллъ онъ въ евоихъ скитанiяхъ за отрядами.
Всюду мелькаютъ знакомыя лица. Пристально всматриваюсь въ нмецкаго типа просторный "фургонъ" съ четверкою добрыхъ коней. Оказывается, что вся семья горнаго днженера В. И. Винда размстилась въ экипаж, которымъ правитъ глава семьи... Они увидли меня, улыбаютея, машутъ платками; словно собрались не въ походъ, а на загородный пикникъ. Тянется такъ называемый "банковскiй" обозъ, въ немъ везутъ казну. Все ездовые, караульные - старые генералы и штабъ-офицеры. Начальникъ обоза - старйшiй кубанскiй казакъ генералъ лейтенантъ Владимiръ Александровичъ Карцевъ; вмст съ нимъ его братъ Петръ, такой же почтенный, какъ, и онъ. Братья очень дружны, всегда неразлучны и теперь вмст сидятъ на облучк своей двуколки, поддерживая другъ друга.
Несется пснь; то юнкера "тянутъ журавля": "...Блый крестикъ на груди, Самъ Покровскiй впереди..."
Проходятъ отряды. - Сначала "Покровцы", "Галаевцы", отрядъ полковника Улагая, затмъ отрядъ Лисивицкаго, дале отрядъ учащихся среднеучебныхъ заведенiй Екатеринодара, - среди нихъ попадаются дти, - во глав съ полковникомъ Куликомъ. Громыхаютъ батареи; на передкахъ и лафетахъ устроились семьи офицеровъ.
Проходятъ... Слышатся звуки зурны... Это черкесы; у всадниковъ на головныхъ уборахъ зеленыя повязки съ полумсяцемъ. Впереди на своемъ великолпномъ "Компас" - Султанъ Гирей, рядомъ съ нимъ - мулла.
Конные, пшiе...
Всюду мелькаютъ отличительныя блыя повязки добровольцевъ.
Тяжело смотрть на раненыхъ: везутъ ихъ на обывательскихъ подводахъ, на сн, по 4-6 человкъ на каждой. Они, претерiгввшiе, стойко переносятъ вс страданiя, такъ какъ понимаютъ, что они - не брошены, они - съ армiею.
Вс лучшiе, смлые и честные люди, которые были на Кубани, въ это памятное утро прошли передо мною.
Армiя безъ задержки направилась черезъ Тахтамукаевскiй аулъ въ аулъ Шенджiй, где былъ назначенъ сборный пунктъ всемъ частямъ. Въ Тахтамукае была только оставлена конная группа полковника Кузнецова и полубатарея есаула Корсуна, которымъ была дана задача, на случай наступленiя большевиковъ, прикрыть собою главныя силы, находившiяся въ Шенджiйскомъ ауле.
По сосредоточенiи всехъ частей въ Шенджiй, было приступлено къ ихъ переформированiю. Все отдельные пешiе отряды были сведены вместе и образовали полкъ восьмисотеннаго состава. Этому полку было присвоено названiе 1го Кубанскаго стрелковаго. Командиромъ его былъ назначенъ полковникъ Ростиславъ Михайловичъ Тунебергъ.
Вся армейская конница была разделена на две части: Черкесскiй конный полкъ - полковника Султанъ-Келечъ Гирея и сотни такъ называемой русской конницы подъ общею командою полковника Касьянова. Артиллерiя и инженерныя части такъже были сведены подъ общiя командованiя.
Посл занятiя 1 марта Екатеринодара, большевики, уже на второй день, перейдя черезъ Кубань, стали преслдовать насъ. Какъ впослдствiи выяснилось, столь поспшное продвиженiе ихъ за нами объяснялось распространенными комиссарами слухами о томъ, что будтобы въ обозахъ армiи находится несметное количество золота, серебра и другихъ ценностей, вывезенныхъ нами изъ Екатеринодарскаго отделенiя Государственнаго банка, казначейства, изъ другахъ правительственныхъ и частныхъ учрежденiй и Войскового музея. Красноармейцевъ, мечтавшихъ о богатой нажив, конечно эти слухи увлекли: они стремительно бросились за нами.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.