Первородный грех. Книга первая - [20]

– Ты сладкая как мед. – Его голос сделался хриплым. – На этот раз ты получишь больше удовольствия.

Их губы слились, языки ласкали друг друга, что прошлой ночью понравилось ей больше всего. Но сегодня он был с ней менее нежен и более напорист. В нем появилась какая-то пугающая животная страсть. Она почувствовала, как его пальцы протиснулись ей между ног и стали трогать ее в самых интимных местах, а она лежала и не смела вырваться.

«Неужели один лишь вид моего обнаженного тела мог так распалить его?» – оцепенев от страха, спрашивала себя Кончита. Она не раз слышала, что стоит мужчине увидеть хоть часть женского тела, и он буквально превращается в зверя.

Но и на нее Франческ действовал каким-то странным образом. Когда он только еще подбирался к ее бедрам, она уже была мокрой в своем самом сокровенном месте, а находящийся там маленький бутончик вдруг набух и сделался чрезвычайно чувствительным. Пальцы Франческа осторожно коснулись его, впервые заставив Кончиту застонать от удовольствия. Она открыла глаза и обнаружила, что он смотрит на нее затуманенным взором.

– Я хочу тебя, – прошептал Франческ.

Она обняла его за шею, чувствуя в животе какой-то странный, не знакомый доселе трепет.

– Я тоже тебя хочу, – промолвила она, точно не зная, что это значит.

Его движения были медленными и ритмичными. Сначала в ней лишь теплилось едва ощутимое приятное чувство, но затем оно стало постепенно разгораться, а через минуту-другую все завертелось вокруг, голова ее пошла кругом, словно она выпила лишнего. Ей хотелось без конца ощущать его близость, его сладострастные горячие объятия. Это было какое-то божественное откровение. Наслаждение обрушивалось на нее, как камнепад, как морские волны.

Кончита крепче прижалась к нему, охваченная безумным экстазом. Это было такое острое, такое чудесное, такое всепоглощающее чувство – казалось, его просто невозможно вынести. И она подумала, что, когда это волшебное безумие достигнет своего предела, она просто обессилеет и, потеряв сознание, рухнет. Но, когда этот момент наступил, она не обессилела и не лишилась чувств. Она просто воспарила еще выше, подхваченная вихрем безудержного оргазма.

Франческ, глядя на ее выгнувшееся дугой обнаженное тело и раскрасневшееся с помутневшим взором лицо, почувствовал себя несказанно счастливым за это хрупкое, непостижимое создание, которое стало его женой. Он боялся, что Джерард Массагуэр мог навсегда отнять у нее способность получать наслаждение от любви, и поймал себя на том, что мысленно возносит хвалу Деве Марии за этот восхитительный дар, который она ниспослала ему и его жене.

А еще он с благодарностью вспомнил всех тех женщин, с которыми ему когда-то доводилось заниматься любовью и у которых он приобрел свой бесценный опыт. И сейчас он стремился доставить Кончите как можно больше наслаждения, чтобы она навсегда запомнила этот день.

– А теперь попробуем иначе, – дав ей немного отдохнуть, шепнул Франческ, ложась на нее сверху. Взявшись руками за ее раздвинутые ноги, он поднял их и завел себе за спину, как бы заставляя ее обхватить его ими. Затем осторожно вошел в нее. Дыхание Кончиты сделалось прерывистым, рот приоткрылся, опущенные веки заблестели капельками пота. Он медленно продвинулся глубже.

У нее было ощущение, что происходит какое-то волшебное таинство, и, по мере того как Франческ все дальше проникал в нее, в нижней части ее тела словно разливалось восхитительное сладостное тепло.

А потом, еще до того как он начал свои ритмичные движения, Кончита вдруг вскрикнула и ее тело забилось в конвульсиях, глаза широко раскрылись, хотя Франческ не был уверен, видит она его или нет. Невероятная боль и невероятное наслаждение. Выражения лиц, передающие эти чувства, почти одинаковы: беспомощность находящейся во власти эмоций души. Он почувствовал, как в плечи впиваются ее ногти, как сжимается в пароксизмах страсти влагалище, и, дав наконец себе волю, сделал еще один отчаянный толчок и кончил.

Казалось, этот миг длился вечность, в ушах стоял невообразимый гул, а каждой клеточкой своего естества он ощущал извергающийся из него поток энергии.

Рыдая, словно у нее вот-вот разорвется сердце, Кончита крепко прижалась к мужу. Обессиленный, он нежно обнял ее и, когда она успокоилась и блаженно прильнула к его плечу, поцеловал.

– Ну, ты уже больше не боишься? – прошептал Франческ.

Она покачала головой.

– Просто не понимаю, что со мной произошло.

– Произошло то, что должно происходить, – улыбнулся он.

Она посмотрела на него глазами цвета омытой дождем листвы.

– Всегда?

– В общем-то, всегда.

Кончита провела рукой по его плечу и увидела глубокие следы от своих ногтей.

– Наверное, я ужасно распутная, раз мне так хорошо.

– Распутная? – Франческ рассмеялся.

– А ведь ты делал это и раньше, – вдруг нахмурившись, сказала Кончита. – Со многими женщинами.

– Это было очень и очень давно, – ласково проговорил он. – Ты единственная женщина, с которой я занимался любовью за последние восемь лет.

Она задумалась. Пожалуй, восемь лет – срок немалый. Потом спросила:

– А ты их любил?

– Нет, конечно же нет. – Он снова улыбнулся. – Ты единственная, кого я полюбил.