Первоклассная учительница, дракон и его сын - [51]

Когда я вот так танцевала в последний раз? Еще до своей свадьбы, когда была влюблена в Максима так, что было больно дышать. Но это была не любовь, а наваждение — сейчас я знала это совершенно точно.

«Да расслабься же ты! — мысленно воскликнула я. — Кайлену ни к чему таскать бревно!»

«Ты не бревно, — услышала я голос Кайлена в своей голове. — Ты отлично двигаешься, Юлия!»

В носу защипало. От руки Кайлена плыли волны тепла, и в какой-то момент я поняла, что уже не считаю шаги, а просто танцую. Теперь мне действительно сделалось свободно и легко — я просто танцевала, мы скользили по поляне, и где-то далеко-далеко Джолион смеялся и хлопал в ладоши, а у меня в душе все звенело и летело, и не хотело останавливаться.

Кажется, именно в эту минуту я наконец-то была счастлива по-настоящему.

«Я тоже счастлив, Юлия, — негромко признался Кайлен. — Я тоже. Наконец-то все так, как и должно быть».

Почему-то мне было страшно думать о том, что танец закончится — когда Кайлен замер и выпустил меня, я какое-то время стояла, закрыв глаза и пытаясь опомниться. Меня окончательно привел в чувство насмешливый голос Райны:

— Танцы? Как это мило!

* * *

Мы замерли. Райна шла через сад четким уверенным шагом модели по подиуму — за ней слуга вел настолько красивую лошадь, что я не сдержала восторженного возгласа. Белоснежная, тонконогая, с сильным телом, темными глазами и старательно расчесанной и уложенной гривой, она подошла бы сказочному принцу или принцессе. Райна приблизилась к нам, небрежно поцеловала Кайлена в щеку и, указав на лошадь, заявила:

— Твой мальчик учится ездить верхом, так вот ему подарок. Ее зовут Звездочка, — она обернулась на Джолиона, смерила застывшего мальчика оценивающим взглядом и добавила: — Вы с ней подружитесь, Джолион, я уверена. Она просто чудо.

Но Джолион дружить не захотел. Прекрасная Звездочка ему не понравилась: Джолион рухнул в траву, словно его ударили по ногам, и закричал так пронзительно, что лошадка всхрапнула и шарахнулась в сторону. Я бросилась к мальчику, Кайлен подхватил его на руки — Джолион верещал на одной ноте и извивался в руках отца. Кроссовок слетел с его ноги, волосы растрепались, рубашка выбилась из штанов.

— Несем его в дом! — велела я, и Кайлен побежал в сторону особняка так быстро, словно у него было несколько секунд на то, чтобы спасти мир.

Когда Джолиона принесли в его комнату, и он убедился, что страшная и ужасная Райна не последовала за нами верхом на коне бледном, то истерика оборвалась, как отрезанная. Я провела ладонями по раскрасневшимся щекам мальчика, стирая слезы, Джолион обхватил меня обеими руками и, всхлипывая, проговорил вслух:

— Пу… сь ухо… ит.

Лицо Кайлена окаменело, сделалось похожим на маску.

— Я не люблю, когда дети капризничают, — признался он. Джолион вновь издал свой прерывистый громкий вздох и еще сильнее прижался ко мне, словно я должна была закрыть его и от Райны, и от отцовского гнева. Я погладила его по голове и сказала:

— Мы вроде бы уже это обсуждали. Помнишь?

— Так я ее и не приглашал! — взорвался Кайлен. — Видишь, какая она? Ее в дверь, она в окно, да еще и с подарками! Джолион, но это отвратительно! Ты теперь всегда собираешься закатывать истерику, когда что-то будет не по-твоему?

— Он боится, — с нажимом промолвила я. — Ты же видишь, он боится. Не надо его ругать.

Кайлен запустил руку в волосы, прошел туда-сюда по комнате, оттолкнул ногой подкатившийся мяч.

— Мне кажется, он просто капризничает, — признался Кайлен. — Не хочет меня ни с кем делить и устраивает концерт.

Его слова неприятно меня царапнули, но я решила не подавать вида. Уложив Джолиона на кровать, я взяла Кайлена за руку и потянула к дверям — тот послушно пошел за мной, словно истерика сына так выбила его из колеи, что он не хотел оставаться вместе с мальчиком.

Мы спустились в столовую — слуга расторопно принес кофе, Кайлен рухнул за стол и какое-то время сидел, закрыв лицо ладонями. Откуда-то издалека доносились голоса Райны и Мадса, и я готова была поклясться, что фрейлина королевы не хочет уходить, Мадс настаивает, а она извещает его о том, что слуга хозяйского сына не имеет ни прав, ни оснований делать ей замечания.

— Выпей, — я придвинула Кайлену чашку кофе, он взял ее, но так и не сделал глотка.

— Почему, когда все хорошо, вдруг случается какая-нибудь дрянь? — спросил он. Я неопределенно пожала плечами.

— Возможно, потому, что в мире много дряни. А лошадь красивая, да. Но я бы не советовала Джолиону на ней кататься.

Кайлен вопросительно посмотрел в мою сторону.

— Почему?

— У нас говорят: «Бойся данайцев, дары приносящих», — ответила я. — Это значит, что лучше не брать подарки от неприятных людей, они могут быть с подвохом.

Кайлен согласно кивнул.

— Пожалуй, я к ней выйду. Спрошу про драконьи искры над головой королевы.

Да, кто еще знает об этом лучше, чем фрейлина. Я услышала, как хлопнула дверь — в дом вошел Мадс, и он, кажется, бормотал весьма забористые ругательства в адрес тех, кто лезет без приглашения. Кайлен одним глотком выпил свой кофе, поднялся и покинул столовую — дождавшись появления Мадса, я поинтересовалась: