Первое обвинение - [3]

Стиви скорчил гримасу и отвернулся от Скиннера. Скиннер силой развернул Стиви к себе, на его небритом лице застыла гримаса какого-то молящего отчаяния, в покрасневших глазах — немая просьба.

— Сынок, — прошептал он, — послушай меня. Воспользуйся моим советом. Я уже…

— Разговорчики! — снова предупредил их коп. До Стиви вдруг дошло, что занавески опустили и в зале стало темновато. Установилась мертвая тишина, и он надеялся, что его вызовут первым. Он был уже почти в лихорадочном состоянии и не мог дождаться момента, когда его вызовут на сцену. О чем это там разглагольствовал Скиннер, черт бы его подрал! «Посмотри на своих соседей!» У бедняги от страха крыша поехала. Какого черта полиция нянчится со старыми алкашами?

Полицейский в форме вывел на сцену какого-то мужчину, и Стиви немного подвинулся влево, чтобы получше видеть. Он надеялся, что копы не станут запихивать его в задние ряды, откуда ничего не видно. Его коп и женщина в полицейской форме все еще разговаривали, не обращая на него никакого внимания. Стиви улыбнулся, не зная, что его улыбка больше походила на гримасу, и принялся внимательно следить за мужчиной, поднимающимся по лесенке на сцену.

У этого человека были маленькие глазки, и он моргал ими не переставая. На затылке — обширная лысина. Одет он был в морской бушлат и темные твидовые брюки. Глаза у него покраснели, и выглядел он здорово невыспавшимся. Он достал до отметки пять футов шесть дюймов по ростомеру у стены сзади и стоял, пялясь на копов, непрестанно моргая. — Азией, — произнес начальник полиции, Огастус. Манхэттен-один. Тридцать три года. Взяли в баре на перекрестке Сорок третьей и Бродвея с кольтом 45-го калибра. Обвинение не предъявлено. И что ты на это скажешь, Гас?

— Насчет чего? — спросил Азией.

— У тебя было при себе огнестрельное оружие?

— Да, была пушка.

Похоже, Азией только сейчас почувствовал, что стоит с опущенными плечами, — он неожиданно их расправил и встал прямо.

— И где, Гас?

— В кармане.

— И что ты делал с этим револьвером, Гас?

— Просто носил при себе.

— Зачем?

— Послушайте, я не собираюсь отвечать на ваши вопросы, — сказал Азией. Вы подвергаете меня допросу третьей степени. Я отказываюсь отвечать. Требую адвоката.

— Тебе еще представится случай потребовать адвоката, — сказал начальник полиции. — И никто тут не устраивает тебе допрос третьей степени. Мы просто хотим знать, как ты собирался использовать оружие. Ты ведь знаешь, что иметь оружие незаконно, верно?

— У меня есть разрешение на ношение, — сказал Азией.

— Мы проверили в отделе, выдающем разрешения на оружие. Там говорят, что разрешения-то у тебя и нет. Это ведь морской револьвер, верно?

— Угу.

— Что?

— Я сказал: да, морской.

— И как ты собирался его использовать? Зачем ты носил его при себе?

— Мне нравится оружие.

— Почему?

— Что «почему»? Почему мне нравится оружие? Потому что…

— Почему ты носил его с собой?

— Я не знаю.

— Ну, у тебя должна быть очень веская причина для того, чтобы носить при себе заряженный сорок пятый. Револьвер ведь был заряжен, верно?

— Угу, заряжен.

— У тебя есть еще оружие?

— Нету.

— А мы нашли у тебя в комнате тридцать восьмой. Как насчет него?

— Никак.

— Что?

— Тридцать восьмой.

— Объясни, что ты имеешь в виду.

— У него спусковой механизм сломан.

— А тебе нужен был стреляющий револьвер, верно?

— Я этого не говорил.

— Ты сказал, что тридцать восьмой не годится, потому что он не стреляет, верно?

— Ну а какой толк от пушки, если она не стреляет?

— А зачем тебе нужен был стреляющий револьвер?

— Я просто носил его при себе. Я же никого не застрелил, так или нет?

— Нет, не застрелил. А что, хотел кого-нибудь застрелить?

— Конечно, — усмехнулся Азией. — Вынашивал планы.

— И кого же?

— Не знаю, — саркастично ответил Азией. — Все равно кого. Первого парня, который мне встретится! Довольны? Или всех перестрелять! Вас устраивает такой ответ? Я вынашивал планы уничтожения всего человечества.

— Ну, допустим, ты планировал не уничтожение всего человечества, а так, мелкую кражу, а?

— Нет, убийство, — уперся Азией. — Я собирался перестрелять весь город. Что? Теперь довольны?

— Где ты взял оружие?

— На флоте.

— Где?

— На своем корабле.

— Так ты украл револьвер?

— Нет, нашел.

— Значит, кража государственной собственности, верно?

— Я его нашел.

— Когда ты уволился с флота?

— Три месяца назад.

— Работал где-нибудь?

— Нет.

— Где тебя списали на берег?

— В Пенсаколе.[1]

— И ты там украл револьвер?

— Я его не крал!

— Почему ты оставил флот? Азией надолго замялся.

— Так почему же ты оставил флот? — повторил начальник полиции.

— Меня оттуда выперли! — выпалил Азией.

— Почему?

— Так захотели! — заорал он.

— Почему?

Азией не ответил.

— Так почему же?

В темном зале установилась тишина. Стиви внимательно смотрел в лицо Азией, на подергивающийся рот, на его непрестанно моргающие глаза.

— Следующий! — сказал начальник.

Стиви проследил, как Азией прошел через сцену и спустился по лесенке с другой стороны, где его встретил полицейский в форме. Он вел себя достойно, этот Азией. Они немного заболтали его в конце, но в целом он справился неплохо. Что с того, что парень таскал при себе пушку? Он был прав, разве нет? Он же никого не застрелил, к чему вся эта шумиха? Ох уж эти копы! Им просто делать нечего, вот они и рыскают по всему городу в поисках парней, которые таскают при себе артиллерию. К тому же бедняга служил на флоте, вот что интересно! Но он вел себя достойно, даже несмотря на то, что нервничал, и очень заметно нервничал.