Первое испытание - [12]

С бытовыми заклинаниями длительного действия было бы проще – они предохраняли вещи от загрязнения и помятости, но их применение в учебное время запрещалось. Всякого рода записные книжки и шпаргалки относились к той же группе, так что, облегчая работу преподавателя, проще было вычеркнуть всю бытовку из списка используемых целителями в стенах академии.

Ну а затем, перекусив в процессе, занялась учебой. В группе двадцать два человека, но нас разделили на две подгруппы, поэтому рассчитывать на то, что пронесет, не стоило. Устно обещали опрашивать каждого. Да и про письменные работы забывать не стоило.

– Я на минутку. – Оставив на диване объемный сверток, который принес, профессор подошел ко мне. – Посмотри, завтра обсудим, – положил он на стол несколько листов с напечатанным на нем текстом.

– Что это? – отодвинув учебник, взяла я верхний.

«Влияние низкодозированного целительского воздействия на пораженные энергетические каналы…»

– Препринт статьи в «Медицинский вестник», – словно стесняясь, произнес профессор.

С Сергеем, поражения у которого были более обширными, чем у княгини Трубецкой, но менее глобальными, мы практически закончили. Все каналы, поврежденные во время пожара, когда он спасал детей из горящего дома, работали стабильно. И хотя «корсет» мужчина еще носил, но последний раз его подпитывали еще до начала лечения, так что назвать его полноценной поддержкой было уже нельзя.

Процесс лечения Тамары Львовны продолжался, но результаты говорили сами за себя. Метод работал, что давало шанс многим из тех, кто раньше не обошелся бы без ампутации или постоянной целительской помощи.

Можно ли назвать это прорывом?

Мне с моим мизерным опытом судить о столь глобальных вещах сложно, но даже я понимала, как много людей будут благодарны за возможность жить полноценной жизнью.

Это не говоря уже о слабых целителях, у которых появится возможность для приложения своего дара.

– Данила Евгеньевич, – поднявшись, сложила я листы в стопку и вернула ему, – мы же договаривались! – напомнила, что мое имя в работе упоминаться не должно.

– Это неправильно, Саша! – твердо произнес он.

Бумаги взял, но лично у меня сложилось впечатление, что они жгли ему руки.

– А что там? – помня, что с мужчинами лучше не спорить, сменила я тему.

Он оглянулся, посмотрел на диван.

Отбросив бумаги, отошел, чтобы вернуться уже со свертком. Положил его на стол.

Опередив просьбу, протянула канцелярский нож, чтобы вскрыть упаковку.

– Это – подарок от нас с Люсенькой, – избавившись от лишней бумаги, поставил он передо мной украшенную резьбой плоскую деревянную коробку.

Что находилось в ней, догадалась раньше, чем он поднял крышку.

– Камни! – восторженно выдохнула я, едва ли не со священным трепетом наблюдая, как предстает перед моими глазами настоящее богатство.

Использование магем – второй этап в освоении целительских техник. Первый – более простой и более доступный: ощущения. Тепло, холод, покалывание, наполненность, разряженность…

Тепло – чаще всего воспалительный процесс. Холод – дегенеративные изменения. Покалывание – паразиты или разрывы. Наполненность, когда руки отталкивает от места диагностики, говорит о закупорках или является дополнительным признаком воспаления. А вот разряженность, когда из тебя начинает тянуть энергию, да в сочетании с холодом – не самые приятные перспективы, связанные с изменениями на клеточном уровне.

Чтобы целители могли понимать друг друга, выражая то, что чувствуют, да еще и применительно к категориям «слабый», «средний», «сильный», как раз и использовались наборы камней, вызывавших соответствующие ощущения.

Отец обучал меня на своем комплекте. С гравировкой рода Воронцовых.

– Спасибо! – поблагодарила я, не в силах отвести взгляд от трех рядов разного вида и формы камней, лежавших каждый в своем гнезде. – Я собиралась в выходные заглянуть в магазин, но вы опередили.

– Кстати о магазине, – вскинулся Данила Евгеньевич. – Юля сказала, что княжич Мещерский пригласил вас на выходные в имение.

– Да, – отозвалась я, продолжая поглаживать деревянный бок коробки. – У вас были на меня какие-то планы? – подняла я голову.

По нашей с ним договоренности, первые две недели учебы к пациентам я не ездила. Если, конечно, не появится что-нибудь, на его взгляд, интересное.

– Нет, я о другом. – Он собрал упаковочную бумагу и бросил в камин.

Спустя мгновение туда же полетел небольшой огненный шарик. Бумага сгорела быстро, оставшись в топке кучкой пепла.

Сочетание целительского дара и стихии. Довольно редкая вещь, но теперь хотя бы ясно, от кого Яна получила свой огонь.

– Люся просила уточнить, есть ли у тебя вечернее платье?

– Что? – Я так засмотрелась на происходившие с бумагой метаморфозы, что едва не забыла о присутствии профессора.

Он вздохнул, качнул головой и повторил терпеливо:

– Люсенька спрашивает, есть ли у тебя вечернее платье?

Вечернего платья у меня не было. И до этого мгновения я не считала это проблемой.

– А зачем?

– Как – зачем? – удивился Данила Евгеньевич. – Тебе разве не сказали, что будет прием в честь дня рождения Антона?

Мне – не сказали. И я даже догадывалась почему. Для парней это не животрепещущий вопрос – если что, парадка является спасением на все случаи жизни, а Юля просто забыла. Начало учебы у нее, как и у меня, получилось веселым. Преподаватели стали нагружать с первого дня, не дав времени на раскачку.