Первое испытание - [11]

– А вас они смущают? – неожиданно задорно фыркнула Людмила Викторовна.

И не скажешь, что совсем недавно говорила о страшных вещах.

– Еще как! – заверил он. – Одно дело – мы, другое – эти салаги.

– Ну раз салаги… – выпрямилась Людмила Викторовна. – Давайте-ка я представлю их, тогда и решим: салаги или нет. Начнем с девушек. Анна Филоненко, – жестом попросила она Аню подняться.

Аня стесняться не стала. Поднялась, шутовски раскланялась на все четыре стороны, что тут же разрядило обстановку.

– Анна Филоненко, стопроцентный нейтрализатор. И при этом – универсал, что, как вы понимаете, делает ее уникальным целителем.

Аня вновь поклонилась и села.

А я поймала себя на том, что немного завидую той легкости, с которой она вписывалась в жизнь академии. Легкости и вездесущности.

Пойдешь направо – она там. Свернешь налево – тоже там. Вернешься…

У меня так никогда не получалось. Да и вряд ли получится.

– Александра Салтыкова-младшая, – заставил меня забыть о проблемах коммуникации голос Людмилы Викторовны.

Я встала, но обошлась без шутовства. И так чувствовала себя скованно, ощущая направленные на меня взгляды.

– Напомню, что род Салтыковых-младших известен своими целительницами. Александра – не исключение. По количеству магем и качеству их исполнения она обогнала всех присутствующих в этой аудитории. Полностью уравновешенный универсал.

– И что она тогда делает на первом курсе? – вполне серьезно поинтересовался Петр.

– Вот и я задаюсь этим вопросом, – с усмешкой ответила ему Людмила Викторовна, показав жестом, чтобы я садилась. – Завалишь мой предмет, и она займет твое место.

– Не завалю! – насупился он.

– Хочешь со мной поспорить? – многозначительно улыбнулась Людмила Викторовна.

От нашего смеха едва не вылетели стекла из окон. Это же надо было – провоцировать преподавателя, которому тебе предстоит сдавать экзамен.

– Так, успокоились, – спустя пару минут непрекращающейся истерики, все еще улыбаясь, потребовала Людмила Викторовна. – Иван Струпынин.

Я тут же навострила ушки. Тему талантов своего двоюродного брата Тоха, когда я спросила об этом, предпочел обойти стороной.

– Его дар пробился поздно, всего четыре года назад, но заявил о себе сразу мощно. Четкий, структурированный. Да и контролировал его Иван так, словно знаком с ним с детства.

– Четыре года назад? – переспросила я, неожиданно соотнеся некое волнение, которое чувствовалось в Иване, и рассказ Людмилы Викторовны об аварии.

– Да, Александра, – с ее лица вновь ушла улыбка, – он был в том автобусе вместе с матерью и своей младшей сестрой. И именно благодаря ему мы потеряли тогда одиннадцать человек, а не тринадцать.

– Круто! – высказал, наверное, всеобщее мнение Петр. – За такое награждать надо.

– Он и награжден, – подтвердила Людмила Викторовна. – Медалью «За спасение людей». И я очень рада, что он – студент нашей академии.

– Мещерские тоже рады, – вдруг подала голос Аня. – Такой крутой целитель…

– Будущий целитель, – поправила я ее.

С Иваном была знакома мало, но… На мой взгляд, он не заслужил того пренебрежения, которое явно звучало в голосе Анны.

– И остался Лука Трофимов, – так же, жестом, усадив Ивана, развернулась она в ту сторону, где сидел угрюмый парень из группы Березина. – У Луки редчайшая специализация. Он – универсальный донор, способный одновременно работать с несколькими стихиями.

– Вот это да! – довольно громко выказала свой восторг Анна.

– А еще этому молодому человеку, хоть он и выглядит несколько старше, месяц назад исполнилось только пятнадцать лет. И он самый юный студент академии за последние пятьдесят лет.

Надо сказать, не только Анна была впечатлена сказанным.

Универсальный донор в пятнадцать лет…

Признаться честно, я этот момент рассматривала еще и с точки зрения собственной безопасности. На его фоне мои таланты воспринимались довольно скромно.

Если, конечно, не принимать во внимание тот, о котором не упомянула Людмила Викторовна.

* * *

«Анатомией человека называется наука, изучающая форму и строение человеческого организма (и составляющих его органов и систем) и исследующая закономерности развития этого строения в связи с функцией и окружающей организм средой…»

В том учебнике, по которому занимались студенты медицинского института, около пятисот страниц. Плюс атлас в трех томах. В нашем почти на сотню меньше – не тот уровень детализации.

Да и шли мы с классическими медиками с разных сторон. Они начинали с костей и связок, мы – с систем. А максимис ад минима, что в переводе с латыни означает «от большого к малому». И тут же соотносили изученное с полевыми структурами.

На первый взгляд казалось, что так даже проще, но… Анатомий у нас фактически было две. Одна – обычная, вторая – полевая. И все это одновременно.

– Не помешаю?

Я оторвалась от учебника и, подняв голову, посмотрела на вошедшего в гостиную Данилу Евгеньевича.

По нашей договоренности, если внутренняя дверь во флигель закрыта, то я либо занята, либо отсутствую, либо просто никого не хочу видеть.

Сейчас дверь была открыта. В этот раз я про нее просто забыла.

Сразу после занятий смоталась в стрелковый клуб – требовалось разгрузить голову. Там же перекусила, прихватив с собой и на ужин – не хотелось отвлекаться на совместную трапезу. Потом вернулась домой, привела в порядок одежду.