Первое дело Мегрэ - [28]

В один какой-то момент Мегрэ решил вскочить и броситься к выходу, но тотчас же понял, что ему не дадут добраться до двери. Оба мужчины наверняка вооружены. И в зале у них, безусловно, имелись если не друзья, то соучастники, а Анжелино, официант, не задумываясь подставит ему ногу.

Тогда Мегрэ вдруг неожиданно для себя ощутил ясное и трезвое спокойствие, несмотря на то что его весь вечер усиленно накачивали шампанским и коньяком. Изредка он поглядывал на часы. Не так давно он нес службу на вокзалах и знал назубок расписание всех поездов.

Дедэ ведь не ради красного словца упомянул о поезде. Они, должно быть, все трое уезжают. И билеты уже, наверное, у них в кармане. Но время шло, и Мегрэ начал сомневаться в правильности своих предположений. Гаврский поезд, которым можно было поспеть к пароходу, уже десять минут как отошел от Сен-Лазарского вокзала. Поезд на Страсбург отправлялся через каких-нибудь двадцать минут от Восточного вокзала.

Дедэ не из тех, кто будет прятаться в глуши, где его, в конце концов, неизбежно поймают. Его машина стояла наготове у тротуара улицы Тильзит.

Они уезжают без багажа. Наверное, и машину бросят.

– Не пей больше, Люсиль. Я тебя знаю – кончится тем, что тебя вырвет прямо на скатерть, а ведь это не очень-то прилично… Счет, Анжелино! – И, отстраняя жестом Мегрэ, хотя тот и не собирался расплачиваться, он сказал:

– Ни за что! Я же тебе сказал, что это маленькое семейное торжество… Дедэ с гордостью открыл бумажник, набитый тысячефранковыми билетами, даже не взглянув на счет, сунул один из билетов в руку Анжелино и бросил небрежно:

– Ничего не надо!

Он казался крайне уверенным в себе.

– А теперь, детки, пошли. Сначала проводим Люсиль на вокзал, затем отправимся к Бобу. Ты доволен, Жюль? Ты еще держишься на ногах? Наш друг Альбер поможет тебе. Не возражай!.. Альбер, возьми его под руку. Я займусь Люсиль.

Было около двенадцати. В этом конце авеню Де Ваграм горели редкие фонари, бледные круги света заливали лишь нижнюю часть улицы, около площади Терн. Официант посмотрел им вслед с каким-то непонятным выражением, и не успели они сделать и десяти шагов по тротуару, как он поспешно опустил жалюзи, хотя в зале оставалось еще двое или трое посетителей.

– Держи его покрепче, Альбер. Чтобы он себе портрет не испортил, а не то дружище Боб может его не узнать. Сюда, прошу вас!

Если бы на углу улицы стоял полицейский, Мегрэ позвал бы на помощь, настолько он был уверен в том, что его ждет расправа. Ему слишком многое сказали, слишком многое показали. Он понимал, что с той самой минуты, как он вошел в итальянский ресторан, судьба его была решена.

Но полицейского нигде не было видно. По другую сторону улицы прогуливались какие-то девицы. Повыше, на конечной остановке, стоял пустой трамвай: из окон вырывался желтоватый, мутный свет.

Стрелять его «дружки» не станут, полагал Мегрэ. Им нужно было время для того, чтобы прыгнуть в машину и успеть отъехать до сигнала о тревоге.

Нож? По всей вероятности. Это было в моде. Во всяком случае, Альбер, боксер, старался покрепче держать его за правую руку.

Жаль, что Мегрэ не сумел проткнуть одну из покрышек. Если бы он выждал, пока полицейский отвернется, положение было бы теперь совсем иное.

Через несколько минут пробьет полночь. Оставалось еще два поезда – один в Брюссель, с Северного вокзала, и Вентимильский, с Лионского. Но Вентимиль был слишком далеко.

Госпожа Мегрэ ждала его, сидя за рукоделием, Жюстен Минар играл на флейте в ресторане «Клиши», где на куске картона писали название исполняемой песенки. Удалось ли флейтисту отделаться от Жермен? Мегрэ готов был держать пари, что она сидит в ресторане, а бедняга Минар спрашивает себя, как ему быть дальше.

На улице Тильзит не видно было ни одного прохожего, ни одного фиакра. Только серый автомобиль стоял у тротуара, а Дедэ, усевшись за руль, пытался завести мотор, предварительно усадив в автомобиль Люсиль. Может быть, они задумали отвезти его куда-нибудь подальше, в безлюдное место на берегу Сены или на канал Сен-Мартен, там прикончить и сбросить тело в воду?

Когда Мегрэ наклонился, чтобы сесть в автомобиль, страшный удар обрушился на его голову.

Мегрэ не имел ни малейшего желания умирать, и все же он смирился с этой мыслью. Конечно, он будет защищаться, но шансов на успех у него было очень мало. В левой руке, засунутой в карман, он сжимал связку ключей.

Если бы только мотор не завелся! Но после нескольких неудачных попыток он наконец затарахтел, заработал, машина вздрогнула.

На сиденье лежало кожаное пальто, но Дедэ и не думал надевать его. Неужели это он будет наносить смертельный удар? А может, боксер, что стоял позади Мегрэ и не выпускал его правой руки?

Развязка близилась, и как знать, не молился ли Мегрэ в эту страшную минуту: «Господи, сделай так, чтобы…»

Вдруг послышались голоса. Двое подвыпивших мужчин во фраках, в черных пальто, держа в руках палки с набалдашниками, мурлыча себе под нос модную песенку, спускались вниз по авеню Де Ваграм.

– Садись, Жюль, садись, дорогой! – сказал Дедэ, явно торопясь.

Мегрэ еще успел обратить на это внимание.