Первая жена - [20]

Саня театральное действо не очень любил. На спектаклях скучал, откровенно зевал, подчас даже засыпая. Майя переживала. Старалась брать билеты на комедии. Саня относился к таким постановкам благосклоннее, но все равно театр не привлекал его. И в конце концов Майя перестала тянуть его на спектакли. Сама ходила, приглашая подруг или беря с собой дочь. Свете как раз театр очень нравился.

Прочтя объявление, Майя вдруг ощутила в себе прилив непонятно откуда взявшейся радости и надежды. А приняв решение пойти на прослушивание, она заметила за собой, что держит спину значительно прямее и улыбается чаще и даже будто светится изнутри. Глянула на себя в зеркало и поразилась ясности взора и чистоте собственного взгляда. А ведь ничего еще не произошло. Она просто приняла решение заглянуть в эту студию. Она никак не готовилась, не учила длинных монологов, не репетировала басен. Подумала, что пойдет посмотреть… Посидит в зале… Может быть, ей позволят присутствовать на репетиции. А если уж на сцену поднимется…

Тут полет ее фантазии останавливался – настолько уж приблизиться к мечте она себе не позволяла. Хотя странно: хотелось же себя попробовать в роли героини. Но робость перед настоящим сценическим искусством почему-то не давала ей раскрепоститься. Она даже не представляла толком, что она будет читать, будет ли читать вообще. Просто завибрировал радостный фонтанчик где-то в груди, забулькал, затрепетал…

* * *

Студия оказалась совсем небольшой и, как показалось Майе на первый взгляд, не очень удобной. Однако сцена выглядела по-современному, имелся даже занавес, что не всегда наблюдалось даже в известных театрах.

К занавесу Майя относилась с почтением и даже удивлялась: почему многие театры, вполне успешные и благополучные, не имеют занавеса? Финансов не хватает? Вряд ли! Скорее всего, идея какая-то присутствует у режиссера, причем такая, видимо, глубокая идея, предположить которую Майя не могла. Ни одно объяснение не приходило в голову. Тем не менее здесь занавес был, чему Майя не то чтобы обрадовалась, а приятно поразилась.

В помещении было пусто, свет горел где-то за кулисами. Оттуда же слышались голоса, смех… Сердце заколотилось, и почему-то комок встал в горле. В носу защипало, глаза наполнились влагой. Майя присела в темном зале на зрительское кресло и постаралась успокоиться. Что это такое с ней? Что за волнение такое чрезмерное? Откуда эти слезы и почему? Что-то неприятное напоминал ей этот тусклый свет… Что?

Она поставила сумку на соседнее кресло, потянулась за носовым платком и… вспомнила.

Давно… Боже, сколько же лет назад это было? Землетрясение в Спитаке. Горе, охватившее всю страну. Страшные кадры газетных репортажей…

Со всех городов в пострадавшие районы направлялись специалисты. Особенно требовались рабочие специальности – водители, газовщики, крановщики, электрики. Ну и врачи, естественно.

Саня, только-только освоившись на первом рабочем месте как молодой специалист, пришел в комитет комсомола и заявил:

– Я еду добровольцем!

Комсомольский вожак вздохнул:

– Твое право, конечно. Только незачем.

– Как это незачем? – поразился Саня. Что ты такое говоришь? Да ты! Да я!.. – от недопонимания и негодования Саня стал заглатывать слова и не мог как следует выразить свою мысль. Только сверкал глазами в недоумении: как такое возможно, чтобы комсомольский лидер вместо поддержки говорил: «незачем».

– Погоди! Не кипятись! Присядь… Пойми, там нужны профессионалы. А ты? Что ты умеешь делать?

– Ну, во-первых, я спортсмен. Это, конечно, не профессия, но я выносливый и неприхотливый… – Саня понемногу успокаивался. – Во-вторых, рабочие руки нужны всегда. А я на все руки мастер: и в стройотрядах бывал, и на овощной базе…

На этих словах Санин собеседник невесело рассмеялся. Саня уже и сам понял, что глупость сморозил, и попытался оправдаться:

– Я имею в виду, что работы не боюсь никакой. И чувствую, понимаешь, что могу быть полезен. Я уже две ночи не сплю. Тянет меня. Ты хронику смотрел?

– Да смотрел, конечно!

– Вот то-то! Не хватает спасателей. Да что там спасателей?! Элементарной рабочей силы не хватает!

– Так. Я тебя понял! – Комсорг остановил поток его слов. – У меня из райкома никаких разнарядок не было. Хочешь, иди в райком. Они же должны какую-то бумагу дать… ну оправдательный документ, что ты не прогуливаешь работу, а поехал по комсомольской путевке в дружественную республику. Пробуй! Или отпуск возьми за свой счет в крайнем случае, если уж так рвешься!

Саня добился бумаги из райкома. Таких, как он, оказалось немало. Люди летели из разных регионов со своими палатками, нехитрым спасательным снаряжением, котелками, консервами… Движимые одним желанием: помочь!

Вечером накануне отъезда Саня сказал Майе безапелляционно и коротко:

– Уезжаю в Армению.

Майя еще не успела осознать смысл произнесенной мужем фразы, а он уже доставал с антресолей рюкзак, метался из кухни на балкон в поисках то одного, то другого…

Стоял декабрь. В Москве было холодно. Единственная теплая куртка Сани еле-еле прикрывала ему ягодицы, но не в осеннем же пальто лететь. Оно хоть и удлиненное, но совсем легкое. К тому же, какое пальто при разборе завалов? Решили, что лететь надо в куртке. Саня надел одновременно двое спортивных брюк, две пары носков…