Первая сказка - [17]

На секунду она замерла, потом рука ее заскользила дальше, погладила шею, обмякшие плечи и грудь. Сероглазый не двинулся. Девушка вздохнула и опустилась на согретый близким огнем каменный пол. Дым понемногу рассеивался, и теперь она уже видела Сероглазого. Он лежал совсем как мертвый, и зверь его тоже спал. Длинноволосая прикоснулась к нему пальцами, потом всей рукой…

Зверь вздрогнул и начал оживать. Девушка почувствовала, как ее тело наполняется горячей радостью и ожиданием, она прижалась к Сероглазому и обвила его грудь руками. Она все теснее прижималась к нему, крепко обнимая коленями его бедра, и, повинуясь ее желаниям, зверь наполнился мощью и вырос, как огромный дуб.

Воющий ветер вырывает высокое дерево; оно летит по воздуху и падает в воду.

От этих мыслей у Длинноволосой закружилась голова, невольный стон вырвался из ее груди. Она поднялась над телом Сероглазого и с резким хриплым криком впустила его могучего зверя в свой дом. Она не видела больше ни стен пещеры, ни дыма, ее мысли следовали только движениям ее тела.

Лошадь скачет по полю. К ней присоединяется еще одна, две, три… Целый табун несется по степи, все быстрее, быстрее, копыта стучат по высохшей глине, крупы лошадей взмокли. С бешеной скоростью они мчатся вперед, к обрыву, не замечая смертельной опасности, повинуясь только дикому темпу своего бега. Вот первая лошадь срывается с кручи и летит вниз, потом вторая… Полет их бесконечен, плавен и бесшумен.

Душа Длинноволосой вырвалась из тела и понеслась в сияющую высь…

Дух Сероглазого скитался в безбрежном черном пространстве. Мелок, ничтожен и жалок был покинутый им дольний мир, где на полу пещеры осталось его опаленное, бессильное тело. Сероглазый был прозрачен и легок, невидим и мудр, он смеялся, глядя сверху на самого себя, неподвижно лежащего во мраке.

Сероглазый прошел сквозь толщу скалы, не задев ее. Он летел над дымной, черной землей, стремительный как ветер и всесильный как молния. Он встречал людей из своей Семьи, умерших недавно; их бесстрастные лица, их прозрачные тени на миг появлялись из темноты, чтобы пройти и исчезнуть. Они не замечали его, и ему не хотелось смотреть на них; он был одинок в этом черном пространстве так же, как был одинок на земле. Нет, теперь одиночество стало неизмеримо больше — оно было бесконечно, тысячи тысяч душ не смогли бы заполнить эту темную бездну, это вечное, недвижимое море мрака.

Холодная тьма одиночества рождала ненависть. Сероглазый чувствовал, как чернеет, пожирая свет звезд, его новое, прозрачное тело, как наливается оно ненавистью ко всему живому. Он полетит в пещеру к своим сородичам, он будет витать над ними, могущественный и безжалостный, он отнимет у них радость, наполнит их души ужасом и будет высасывать из них горячую, трепетную жизнь, пока они сами не станут такими, как он, бесплотными духами, и не познают вечное, ледяное отчаяние одинокого полета в безбрежном океане тьмы…

Еще миг — и чернеющий дух Сероглазого набросится, не зная жалости, на ликующий в своих недолговечных страстях мир живых; ничто тогда не остановит его, и никогда не насытится его лютая жажда мести. Но вдруг… Что-то изменилось в зияющей черной бездне. Невидимые, упругие нити мрака изогнулись, сплетаясь; пространство корчилось и искажалось, рождая новую, небывалую доселе форму… Духи умерших испуганно взметнулись и закружились вихрем, захваченные водоворотом пространства.

Сероглазый оказался у входа в бездонный черный провал. Пещера с гладкими, идеально ровными стенами, сотканными из тьмы, уходила в бесконечность. Сероглазый влетел в отверстие и, движимый неудержимым желанием, помчался в неведомую высь.

Пока он летел по туннелю, дух его начал очищаться от захватившей его злобы. Холодный мрак лохмотьями отрывался от прозрачного тела Сероглазого, пока не отмылся вовсе; и тогда его чистая, любящая душа засветилась серебристым светом и зазвенела от счастья.

И в этот миг он увидел Длинноволосую. Она летела рядом с ним, такая же чистая, прозрачная и светлая, как он. Ощущение счастья внезапно выросло и стало больше мира, выплеснувшись за пределы вселенной.

Их прозрачные руки сплелись и проникли друг в друга; из тела сблизились и начали сливаться, и там, где хрустальная плоть одного проникала в воздушное тело другого, вспыхивал и разгорался, становясь ослепительным, всемогущий свет. Так они мчались, поднимаясь все выше в черном туннеле, и их сияние заполняло весь мир.

И когда пещера кончилась, перед ними раскинулась вся вселенная; она была соткана из нитей света; она ждала их — только их — миллиарды лет; и вот они пришли, чтобы наполнить ее небывалым смыслом, открыв новый виток в ее неудержимом развитии.

Они вошли друг в друга и слились в одно; и в этот миг родилось Великое Сияние. Оно сложилось из их трепещущих, залитых счастьем душ, и, возникнув, стало вечным и непобедимым. Вселенная вздрогнула, потрясенная светом, и опрокинулась, смешав верх и низ: чудо рождения нового мира свершилось.

Распавшись, Сероглазый и Длинноволосая стремительно полетели обратно, вниз по черной пещере; обернувшись в последний раз, Сероглазый увидел там, позади, в конце туннеля величественное, полное любви и грозной силы, рожденное ими Светящееся Существо.