Первая могила справа - [51]

— Да, сэр? — Луанн заглянула в кабинет.

— Принеси мне досье Рейеса Фэрроу.

Так-то лучше.

Луанн замялась:

— Но…

— Да, Луанн. Принеси мне досье Фэрроу.

Она перевела взгляд с Нила на меня, потом обратно:

— Сию минуту, сэр.

Молодец. Куки никогда не говорит: «Сию минуту, мэм». Придется с ней это обсудить. Но реакция Луанн меня заинтриговала не меньше, чем выражение лица Нила. Луанн была очень женственна. Под строгим деловым костюмом скрывалась нежная натура. Наверняка она обожает пить шампанское и принимать ванну с пеной. И вот в мгновение ока эта женщина заняла глухую оборону. Едва ли не разозлилась. Хотя, похоже, не на меня.

— Ты по поводу этого случая? — спросил Нил. — Не знал, что у Фэрроу есть родственники.

— Какого случая? — удивилась я.

Луанн принесла досье, протянула папку Нилу и вышла, даже не взглянув на меня. Неужели что-то случилось с Рейесом? Вдруг он и правда умер? Наверно, поэтому и явился как гром среди ясного неба.

Нил открыл папку и пролистал документы.

— Точно. Тут сказано, что у него нет живых родственников. Кто же тебя послал? — Он пристально посмотрел мне в глаза, и все во мне возмутилось.

— Это служебная информация, Нил. Я не хотела бы впутывать в это дело прокурора.

— Прокурора? Уверяю тебя, он уже в курсе.

Вот так так. Ладно, была не была. Я набрала в грудь побольше воздуха.

— Послушай, Нил, это скорее частное расследование. Я работаю над одним делом, но оно никак с этим не связано. Я лишь хотела… — Чего? Изнасиловать заключенного? Проверить, умеет ли Рейес оборачиваться призраком? — Я лишь хотела с ним поговорить.

Я смущенно опустила ресницы. Наверно, выглядела полной идиоткой. Одной из тех сумасшедших, которые пишут заключенным любовные письма и выходят за них замуж прямо в тюрьме.

— Так ты ничего не знаешь? — уточнил Госсет. В его голосе послышалось облегчение. И что-то еще. Может, сожаление?

— Как видишь, нет.

Сейчас он мне все расскажет. Что Рейес мертв. Скончался примерно месяц назад. Затаив дыхание, я ждала ответа.

— Фэрроу в коме. Уже около месяца.

Спустя несколько секунд я наконец подобрала челюсть с пола и вновь обрела дар речи.

— В коме? Как? Почему? Что случилось? — затараторила я.

Нил поднялся из-за стола и протянул мне досье.

— Хочешь кофе?

Я бережно взяла пухлую папку, словно она была усыпана драгоценными камнями, и рассеянно ответила:

— Очень. Пока не выпью кофе, всех убить готова. — Что я несу! — Нет, конечно, — заверила я Нила, оглядев стены колонии строгого режима. — Я никогда никого не убивала. Кроме одного чувака, но он сам напросился.

Моя вялая попытка пошутить, похоже, успокоила Госсета. На его лице показалось нечто вроде улыбки.

— А ты совсем не изменилась.

Я закусила нижнюю губу.

— Наверно, это плохо, да?

— Ничуть.

Оставив меня раздумывать над таким ответом, Нил отправился за кофе. Я углубилась в досье Рейеса, оно же священный Грааль.

Глава 12

Рейес Фэрроу. Совершенство — грязное дело, но кто-то же должен им заниматься.

Шарлотта Дэвидсон

— Ты его знала? — спросил меня Нил час спустя. Я читала. Мы болтали. Звонил Гаррет. Я не ответила.

Я все выяснила. Примерно месяц назад во дворе завязалась драка, и на территории моментально ввели режим строгой изоляции. Всем велели лечь на землю. Некий заключенный, приятель Рейеса, огромный и наивный, как ребенок, растерялся и не выполнил приказ, и охранник на вышке прицелился, чтобы дать предупредительный выстрел. Заметив это, Рейес навалился на друга, чтобы уложить на землю: он решил, что охранник собирается того пристрелить. Пуля, которая должна была попасть в грязь на безопасном расстоянии от них, пробила череп Рейеса и задела лобную долю мозга. С тех пор Рейес в коме.

Я подняла глаза и задумалась над вопросом Нила.

— Только по одному случаю в старших классах школы, — пояснила я и рассказала Госсету про вечер, когда впервые увидела Рейеса, и о побоях, нанесенных ему человеком, которого он потом якобы убил. Нил, похоже, не удивился. Я закрыла досье и посмотрела в его серые глаза.

— Между нами, — я наклонилась вперед, настраиваясь на задушевную беседу, — между старыми друзьями, — уточнила я, — что ты о нем думаешь? Что тебе известно о нем? — Я постучала пальцами по папке. — Такого, что не вошло сюда?

Нил откинулся в кресле, поправил воротник и глубоко вздохнул:

— Я бы рассказал, да ты не поверишь.

Многообещающее начало.

— Спорим, поверю, — подмигнула я.

Прежде чем ответить, Нил с минуту пристально меня рассматривал. Потом заговорил — с видимой неохотой, которую я слишком хорошо понимала. Он действительно сомневался, что я ему поверю. Эх, знал бы он…

— Когда Фэрроу только попал сюда, случилось кое-что странное. Спустя неделю после того, как его перевели на общий режим, — проговорил Нил, не сводя глаз с застежки на часах, — Саут-Сайд послал трех бойцов, чтобы его прикончить. Не знаю почему. Но те, кому Саут-Сайд вынес приговор, обычно не выживают. И точка.

У меня сжалось сердце, и я заскрежетала зубами, стараясь не показать, что схожу с ума от тревоги при одной лишь мысли об опасности, которой подвергался Рейес.

— Все кончилось, не успев начаться. — Нил нахмурился, восстанавливая в памяти прошлые события, пытаясь соединить известные ему разрозненные фрагменты. — В то время я был охранником, только что после обучения, молодой да горячий. Но я чуть не намочил штаны от страха, когда увидел, как те бугаи идут к Фэрроу (тогда я еще не знал, что это он). Я вызвал подмогу, но не успел передать запрос, как все трое уже валялись на земле в луже собственной крови, а этот двадцатилетний пацан… даже не знаю, как сказать… сидел на корточках на столе, готовый наброситься на любого, кто подойдет, и с полнейшим равнодушием посматривал на остальных заключенных. Он даже не испугался.