Первая Конная - [6]

— Ну уж нет, голубчик, — отступил генерал. — От этого увольте. В этом деле я вам не помощник! — Он вынул саблю и протянул ее нахмурившемуся Буденному. — Прими, — сказал он, — я сдаюсь. А если что не так, то и руби меня с богом по-солдатски!

Буденный принял саблю и, пробуя, согнул голубоватый клинок.

— Ладно, — усмехнувшись, жестко сказал он. — Тогда как-нибудь сами обойдемся…

… Во дворе к командарму подошел человек с бабьим лицом. Он тронул его за рукав и почтительно сказал:

— Господин начальник, я баньку истопил!

— Какой я тебе господин? Какую баньку?

— Помыться, с дороги… — испугался тог.

— А что, — согласился командарм, — самое время. — И он провел рукой по пропыленному лицу. — Пошли посмотрим.

Они прошли через двор, заполненный снующими вестовыми, озабоченными ординарцами, хлопотливыми квартирьерами, и вошли во флигель.

Лакей приоткрыл тяжелую дверь, пустил из нее плотный клуб пара и тут же захлопнул.

— И парилочка как надо…

— Годится, — довольно сказал Буденный.

И тогда лакей вновь тронул его за рукав и заглянул в глаза.

— Вот господа говорят, — сказал он, — «все кончено, все кончено». А я человек средний, лакейского званья, безвредный и при любой власти нужный. Так я считаю, ничего не кончено. Все только начинается. Генералы на Руси всегда были и будут… Вот вы по усам так самый генерал и есть…

— А ну, сгинь! — оборвал его Буденный. — Сгинь и на глаза мне боле не попадайся!

И человек с бабьим лицом сгинул.

Командарм вышел во двор.

На противоположной стороне улицы, у палисадника, бойцы резервного эскадрона разглядывали троих неизвестных. Поверх играющих на солнце, расшитых желтыми шнурами по алому сукну доломанов, поверх белых ментиков и синих рейтуз этих троих были надеты длинные щегольские кавалерийские шинели, из-под которых выглядывали хромовые сапоги с блестящими шпорами. Над их головами колыхались султаны киверов, алели шлыки и золотом отливали кисти. Сверкала начищенная до блеска медная чешуя подбородных ремней.

— Это кто же такие? — поразился Буденный.

— Разрешите доложить, — сказал начштаба Зотов. — Прибыли красные офицеры. Три человека.

— Интересно, — удивился Буденный. — Зови! К кому направляешь? — спросил Буденный, пока офицеры переходили улицу.

— Да вот, — отмахнулся начштаба, — не желают их…

Группа стоявших рядом командиров настороженно следила за приближавшимися офицерами.

— А ничего ребята, — сказал Буденный. — Видно, их основательно жучили… Карпенко, будешь брать?

— На хрена мне нужны эти фендрики! — отмахнулся тот. — Ворон пугать? Не то старые офицеры, не то черт-те что! Они же в первом бою убегут. «Мама!» — закричат.

— И ты не будешь брать? — с улыбкой спросил Буденный Баранникова.

— Прошу ослобонить, товарищ командарм. С ними, с корнетами, только наплачешься.

Офицеры перешли на четкий строевой: щелкнули каблуки, звякнули шпоры.

— Товарищ командующий, выпускники Петроградских кавалерийских курсов красных командиров прибыли в ваше распоряжение.

— Так вы, стало быть, питерские? — пряча усмешку в усы и явно любуясь молодыми командирами, спросил Буденный. — Значица, к нам. Ну, в час добрый… Правду сказать, наша братва не дюже привечает вашего брата.

Командиры стояли не дрогнув. Только султаны киверов колыхались на ветру.

— Обижаются, — сказал Буденный, — своего разве мало народу.

Офицеры, совсем мальчишки, стояли с застывшими бледными лицами.

— Да ведь всяко бывает, — уже добрее продолжал Буденный. — Народ вы молодой, необстрелянный. А вдруг сдрейфите с непривычки? А у нас на этот счет строго. В бою были?

— Так точно, — сглотнув от волнения, четко ответил стоящий справа. — Юденича били!

— Хорошо! — сказал Буденный. — Ну, а командовать приходилось?

— Были старшими курсантами. Командовали строевыми взводами. Я взводом разведки, — вновь доложил самый молоденький на вид.

— Вот это добре.

Тогда вперед выступил Карпенко.

— Товарищ командарм, выделите мне двоих.

— И мне, пожалуй, одного… — сказал Баранников. — У меня пехотный взвод без командира. Только вот форма… Как бы насмешки от бойцов не вышло…

— Форма гвардейских гусар. Парадная. Выдана приказом петроградскому гарнизону. Другой на складах не оказалось, — четко ответил молодой командир и, покраснев, добавил: — Лермонтов в такой ходил…

— Ну, если Лермонтов… — сказал Буденный. — Тогда принимайте пехотные взводы. Утром выступаем…

— Только мы в пехоту не пойдем! — твердо заявил молодой командир.

— Что за разговоры? — нахмурился Буденный.

Молодой командир побледнел от волнения.

— Виноват, — сказал он. — Только мы просились в Конную Армию. Дайте нам коней.

— У меня коней нет, — сказал Буденный. — Разве что своего отдать?

— Они с ним и втроем не управятся, — сказал Баранников и засмеялся.

— Зачем вашего, дайте свободных…

— Свободные все под белыми ходят, — ответил командарм. — В завтрашнем бою и попроси у них. Может, кто и отдаст.

Взвод разведки спешился и стоял в строю. Усталые бойцы слушали инструкцию командира.

— Правое плечо вперед, — скомандовал им Буденный. — Прямо, марш! — И распахнул двери.

Оторопевшие бойцы заполнили предбанник.

— Раздеться! — приказал Буденный.

Но бойцы робко стояли по стенкам, боясь пыльными сапогами ступить на роскошные ковры.