Первач - [25]

— А сейчас разве не шайтан властвует? — спросил Тихон.

— Я не сказал, что и сейчас так считаю. Сомневаюсь я. В сурах сказано про железо — в нем сильное зло и польза для людей. А где железо, там и техника. Она должна служить добру и хорошим людям. А если не так, то лучше совсем без нее. Вот ты скажи мне: разве можно безбожникам давать то, чего они не достойны? Не за то ли наказал нас Аллах, что отступили от его имени?

— Нехорошо, когда знания в помощь подлецам, — согласился Тихон. — Но и такая жизнь — тупик.

Амантур вздохнул и, посмотрев на Злотникова, хитро прищурился.

— Коляда был хороший мастер, классный. Так, может быть, ты, Тихон, для того и появился здесь, чтобы занять его место? Моя мать сказала, что ты ниспослан нам Аллахом. Старуха, знает, что говорит. Ты умнее любого из нас. Я и это признаю! Если кто посмеет тебя обидеть, клянусь, я выпущу ему кишки!

— Даже если это будет твой брат?!

Амантур напрягся, но смолчал.

— Не надо никому кишки выпускать. Пока я с вами, — ответил Злотников, — но вовсе не потому, что этого хочется тебе.

Судя по взгляду Амантура, его это признание удовлетворило.

* * *

Ответ на вопрос, почему Амантур и его родичи избрали местом своего жительства самый неуютный в Резервации район, более других пострадавший в войну, лежал на поверхности. После войны эти места с буйно растущими на радиации травами облюбовали скотоводы, потянувшиеся сюда из многих краев. Их не остановили даже скалы, изуродовавшие местность вскоре после бомбардировок и преграждавшие водный и сухопутный путь. Причиной появления скал, как объясняла народная молва, стало ближайшее по времени сильное землетрясение, что и раньше не считалось редкостью для Прибайкалья. Взрывы потревожили земную кору, вот она и откликнулась естественным образом. Стремительная Ангара в верховьях своих теперь изобиловала порогами, местами резко меняла направление, а ее бурные потоки оказывались не по зубам ни одному судну. И федералы редко заглядывали сюда.

Новое для себя Тихон узнал и о Полосе. О ней говорили, как о местности, однако правильнее оказалось считать Полосу туманным образованием. Амантур похвастался, что однажды видел у кого-то затертую спутниковую фотографию, сделанную в похожие летние дни, когда над территорией Прибайкалья властвовал обширный антициклон. Ни единого облака над землей и только у южной оконечности Байкала будто провели окунутой в белое кистью и жирно замазали все, что находилось на территории больше трехсот километров длиной и почти в сотню шириной. Это был, конечно, неровный прямоугольник, и он не имел четких углов и границ, но название — Полоса — просто само напрашивалось.

— А что говорят власти?

— Говорят, жить там нельзя, — отмахнулся Амантур. — но запрещать не запрещают. А по мне, так от нее одна польза — радоваться надо, что из-за Полосы к нам сюда орды китайцев не нагрянули!

— А что, через нее нельзя пройти?

— С ума сошел? Никто по доброй воле не осмелится проникнуть в Полосу.

— Почему? — не унимался Тихон.

— Многие, кто в ту сторону уходил, навсегда пропадали. А если кому повезло вернуться, умирали вскорости. Они как покойники становились!.. Если ты собираешься туда, я тебе не советую.

— А скитники? Живут ведь они там.

Амантур нахмурился.

— Да, скитники живут. Только я иногда сомневаюсь, что они люди. Их колдунами кличут. Если неприятностей не хочешь, без нужды про них лучше не вспоминай и при наших не говори! Я тебя предупредил!.. Да, они могут жить там, но почему — знать не знаю, и врать не буду.

После этой беседы Тихон еще больше утвердился в своем желании дойти до Полосы, а если повезет, то и проникнуть в Иркутск. Этот город манил его не только тем, что там была его родина, но и своей загадочной недоступностью. Подталкивало его и появившееся после стычки с демоном необъяснимое ощущение, что он обязан отправиться туда, откуда приходят эти странные твари — албасты. И где живут неведомые скитники.

Безумная идея: выйти на скитников и наладить личный контрабандный канал — отступила. Теперь Злотников нуждался в большем. Как будто в этом была воля судьбы — узнать то, чего почти никто не знает. Даже Амантур и его семья, прожившие рядом с Полосой несколько лет.

Из дальнейшего объяснения Амантура он понял, что официально наличие там постоянных туманов и дымки объяснялось открывшейся после войны вулканической деятельностью и обильным рождением гейзеров. Кто-то даже заявлял, что это, мол, так поднимается пар от кипящей на дне Байкала воды. Но теории, коим благоволили власти, не давали ответа на вопрос: откуда у этой дымки такая редкая стойкость к сохранению определенной формы? Так что о Полосе и ее аномальности ходили бесконечные слухи.

Естественно, из границ, подконтрольных БЭН, выпадали не только территории, что прятала в себе Полоса, но и та зона отчуждения, где прозрачность атмосферы была недостаточно высока. И обитавшие там люди, например, скитники или партизаны, зализывавшие раны после стычек с федералами, предпочитали не афишировать этого. Как понял Тихон, Амантуру с семьей потому и жилось там вольготно, что они, видно, сумели найти общий язык со скитниками и партизанами, а то обстоятельство, что радиация близ Полосы выше нормы, их совершенно не пугало.