Вот, мистер Ванситтарт Смит, и вся моя история. Человеку столь проницательного ума, как вы, довольно того, что я рассказал. Нынче ночью непостижимая случайность позволила вам увидеть лицо женщины, которую я любил в те далекие дни. В витрине было много перстней с горным хрусталем, но я искал платиновый - тот самый, единственный, и потому проверял металл. Взглянув на камень, я сразу понял, что жидкость действительно внутри него, о, наконец-то я избавлюсь от постылой жизни, от своего несокрушимого здоровья, которое я проклинал горше, чем самый тяжкий недуг. Теперь вы знаете обо мне все. А я - мне стало легче после моего признания. Можете рассказать мою историю своим коллегам, можете умолчать о ней. Это вам решать. Я должен попросить у вас прощения, ведь я чуть не убил вас в зале. Вы встретились там с одержимым страдальцем, который фанатично рвался к своей цели. Если бы я увидел вас раньше, до того, как совершил задуманное, я наверняка лишил бы вас возможности помешать мне или поднять тревогу. Вот дверь. Она ведет на Рю де Риволи. Доброй ночи.
Англичанин оглянулся. В узком проходе застыл худой высокий египтянин Сосра, родившийся чуть ли не четыре тысячи лет назад. Миг - и дверь захлопнулась, громко лязгнула задвижка, нарушив тишину ночи.
На следующий день после возвращения в Лондон мистер Джон Ванситтарт Смит прочитал в "Таймсе" короткую заметку парижского корреспондента:
Загадочное происшествие в Лувре
Вчера ночью в главном зале крыла, где размещаются памятники Древнего Востока, произошло очень странное событие. Служители, которые приходят по утрам убирать залы музея, увидели, что один из смотрителей лежит на полу мертвый, обняв мумию. Объятие было таким крепким, что их с величайшим трудом удалось оторвать друг от друга. Витрина, где выставлены ценные перстни, была отперта - видимо, ее хотели ограбить, на полках беспорядок. Полиция считает, что смотритель задумал украсть мумию и продать какому-то частному коллекционеру, но когда он ее поднял и понес, больное сердце не выдержало, и он умер. Судя по рассказам, это был человек неопределенного возраста, со странностями, одинокий, без единого родственника, и его трагическая безвременная смерть никому не принесла горя.
