Перстень отравителя - [11]

– Нет! – эхом донеслось из коридора.

Ворвавшись в кабинет, Феликс вогнал штопор в бутылку, выдернул пробку, достал из ящика привезенный с собой кубок, плеснул в него немного вина, после одним движением раскрутил кокосовый орех, словно игрушку, и долил в бокал кокосового молока. Перевел дух, выпил одним глотком и замер, прислушиваясь к ощущениям. От запаха и вкуса вина к горлу моментально подкатила обжигающая тошнота, он уже приготовился к неизбежному, но тошнота вдруг отпустила, схлынула. На всякий случай подождав с полминуты, Феликс плеснул в бокал еще вина, добавил сок двух орехов и выпил.

– Кажется, прижилось, – взволнованно произнес ворон.

– Не случилось отторжения! – радостно поддакнул крыс.

– Начал твой организм принимать посторонние напитки, глядишь, скоро и человеческую пищу есть начнешь!

Услышав это, Феликс скривился от отвращения.

– Не слушай ты его! – поспешно каркнул Паблито. – Не надо тебе ничего есть, главное – пить начал! Вкуснее с вином стало?

– Ненамного, – голодная слабость с ознобом быстро прошли, в глазах прояснилось, – но все же менее отвратительно, чем в чистом виде.

– Красивый какой бокальчик, – сказал Дон Вито, желая отвлечь его разговорами. – Хрусталь, золото, драгоценные камни? Из него все что угодно приятнее пить, верно? Правильно сделал, что принес его. С эстетической точки зрения…

– Я брезгую чужой посудой! – отмахнулся Феликс. Скрутив пробку со штопора, он заткнул бутылку, убрал ее в стол и смахнул ореховую скорлупу в мусорную корзину, загодя заботливо поставленную в кабинет Никанором.

– Долго еще собираешься скрывать от коллектива, что ты вампир? – поинтересовался Паблито.

– Не знаю… – помедлив, Феликс добавил: – Не знаю, как сказать.

– Прямо и скажи: так получилось, уважаемые коллеги, что я вампир, урожденный испанский дворянин, мне почти пятьсот лет. Я неплохо себя чувствовал в Толедо, пока сам себе не нашел приключений на пять веков вперед без понятия, как с этим расхлебаться. Я неприлично богат, страшно умен, дьявольски красив, меня бесит любой беспорядок и страшно раздражают люди, но я стараюсь это лишний раз не афишировать! – Резкий голос ворона звучал, как удары лошадиных подков о булыжную мостовую. – Однако, товарищи, не все так мрачно, как может показаться! Охотиться на людей мне лень, кровь у вас давно на вкус отвратная, я заменил ее кокосовым молоком – оно ведь по составу один в один как плазма, вот им и перебиваюсь! А то, что я средь бела дня хожу при свете солнца и мне ничего от этого не делается, так это та еще увлекательная история! Налейте себе кофейку, садитесь поудобнее…

– Прекрати! – оборвал Феликс. – Если не хочешь прямо сейчас вылететь из кабинета вместе с клеткой!

– Как угодно господину! – сварливо ответил Паблито и принялся неуклюже покачиваться на жердочке, натыкаясь на стенки клетки то клювом, то хвостом.

– А если на минутку допустить, что люди нормально примут правду о тебе? – пискнул крыс. – Не разбегутся в ужасе, не станут тыкать тебе в грудь осиновым колом…

– Не так страшен кол, как если они разбегутся, – невесело усмехнулся мужчина. – Тогда конец договору с «Гнозис», новую команду с уникальными способностями мне быстро не собрать. Прощай, солнце, здравствуй, вечная ночь.

– Нельзя же все время скрываться, рано или поздно люди начнут догадываться, – встрял Паблито. – К тому же Гера…

– Старик-оборотень, кстати, как мне кажется, тоже понимает, в чем дело, – подхватил крыс.

– А военный с гадалкой как-нибудь переживут, они на вид не обморочные, не сильно чувствительные, – добавил ворон. – Девочку, внучку оборотня, вампирами тоже не особо напугаешь.

– Да-да-да, – зачастил Дон Вито, – будь мой родной дед оборотнем, стал бы я вампиров пугаться? Право же, какая мелочь, сущие пустяки!

– Арина даже крыс боится, – напомнил Феликс.

– Ты сравнил! – Паблито слез с жердочки и попытался походить по клетке кругами, но она была тесноватой для такой крупной птицы. – Вампиры всяко крыс приятнее! Кстати, а девица знает, что ее дед оборотень, или старый хитрован скрывает?

– Вроде знает.

– Вроде или точно?

– Не в курсе я деталей! – В голосе Феликса зазвучало раздражение. – Расскажу я людям, конечно, рано или поздно… не сегодня, но обязательно расскажу. При подходящем моменте. Вы сами-то есть хотите?

– Нет-нет! – наперебой загалдел «домашний зоопарк». – Не голодные пока, не беспокойся.

– Тогда пойду посмотрю, чем там народ занимается. – Феликс встал, прихватывая со стола связку ключей. Выпрямившись, он прислушался к собственному телу – оно вновь было сильным и послушным.

С появлением начальства в секретарской снова наступила тишина. Директор обвел взглядом лица собрания и словно только сейчас заметил капитана Мухина. Феликс протянул ключи со швейцарским ножом Валентину, поблагодарил и развернулся к участковому.

– Смотрю, Дмитрий Алексеевич, вам у нас понравилось?

– Да вот, оказался поблизости, – шумно вздохнул он, – дай думаю…

– Видите ли, в чем дело, – холодно перебил Феликс, – агентство приступило к работе, а ведение дел не предусматривает нахождения в офисе посторонних лиц, даже облеченных властью закона. Поймите меня правильно, все посиделки, кофе-чай исключительно до или после рабочего дня, в крайнем случае – в обеденный перерыв, а он уже давно кончился. Ничто не должно отвлекать моих сотрудников от их прямых обязанностей.