Перстень Луизы - [66]
– Вот ведь как бывает… – задумчиво протянул врач. – А товарищ ваш?
– Сгинул корешок мой бесследно, – помрачнел Федотов и вдруг оживился: – Не поверите, но, может быть, что-нибудь о его судьбе мы узнаем прямо сейчас!
– Это как? – удивился Вадим Николаевич.
– А так… – торжествующе поднял руку Федотов. – Я тут на лестнице с санитарочкой столкнулся. Узнал я ее! Это ее банда нас тогда прихватила, меня ножами истыкала, Васильеву палец отхватила. Конечно, от той молоденькой стервы в ней сейчас мало что осталось, лицо как печеное яблоко, а только…
– Только ничего мы не узнаем, – разочаровал его хирург, – она ведь к нам, извините, из «дурдома» попала, о прошлом ничего не помнит. Или не хочет вспоминать… – задумчиво закончил он.
После паузы Вадим Николаевич продолжил:
– А перстень тот и вправду несчастья приносит!
Он рассказал Федотову то, что знал о судьбах людей, надевавших заклятое украшение. Вспомнил и о судьбе бывшего консула в Сьерра-Лумпу, жене которого подарила когда-то кольцо мурманчанка Нина. Семейная пара была на отдыхе в Таиланде, когда на него обрушился цунами. Бывший дипломат и его супруга сгинули бесследно, как и тысячи других…
– Тесен мир… – теперь эти слова повторил уже Федотов.
Повторил, не подозревая, что через несколько дней лишний раз убедится в справедливости этих слов. Как, впрочем, и его нынешний собеседник…
Вечером Вадим Николаевич с женой принимали у себя супружескую чету Ивановых. Поначалу разговор, конечно, зашел о трагическом случае, который свел когда-то врача и больную, о несчастьях, которые преследовали Антонину, о мистической роли злополучного перстня. Женщина рассказала о судьбе бывшего мужа, который спился и вконец опустился.
– А ведь тогда в Калининграде как жить хорошо-то стало! – воскликнула Надежда. – В поисках маньяка область почистили! Всегда бы так милиция работала.
– Держи карман шире! – хмыкнул Вадим Николаевич. – Вон они как по ночам патрулируют. Загонят машину в тихое местечко – за гаражи или еще куда, – да и спят себе! А участковые? Кто их сейчас видит и тем более боится? Вот у нас в Астрахани на Болде – самое захолустье после войны было. Казалось бы, и мусор, и грязь, и криминал должны были царить. Но участковый так дело поставил – не пикнешь! И свет повсюду был, и чисто, и хулиганье не безобразничало – так он сумел работу поставить. Потому что работал! Вот нам чего не хватает – властной руки в стране, которая порядок наведет!
– Ну-ну, – прервал его муж Антонины, – так и до восхваления Сталина договориться можно.
– О нем разговор особый, – продолжал горячиться хирург, – а вот Горбачев и Ельцин – преступники!
– Неужели? – усмехнулся Иванов. – А я думал, что демократы. Если б не они, оставались бы мы «империей зла». Вы мне прямо глаза открыли!
Видя, что разговор принимает нежелательный оборот, вмешалась Антонина:
– Мы сейчас, как все наше общество, не залечиваем, а будто специально раздираем общую рану. Девяносто первый год разделил общество на левых и правых, красных и белых… А ведь все мы – просто люди, хорошие и плохие, добрые и злые. Вот и надо объединяться хорошим и добрым. Нас больше, значит, мы и есть народ.
Остаток вечера прошел, как говорят дипломаты, в теплой и дружественной обстановке. Политики больше не касались, говорили о бытовых, житейских проблемах. Антонина доверительно, как доброму старому другу, сказала Вадиму Николаевичу на прощание:
– Я счастливая. Одного не хватает – детей. Как тогда лишилась ребенка, так и…
Что мог ответить хирург? Только одно:
– Надежда умирает последней.
12
Фрау Байер стало лучше, и ей разрешили выходить на воздух. Резкий порыв ветра на больничном дворе подхватил ее легкую косынку и опустил на скамью, где сидели Юзик Ковальский с женой и Федотов.
Фрау Байер подсеменила к ним, заранее благодаря за помощь в поимке «беглянки». Ее взгляд встретился со взглядом Ковальской, протягивающей ей косынку. На лице пожилой женщины появилось недоуменное выражение, которое сменилось нежданной радостью, когда она увидела медальон на шее у Ковальской. Она вскрикнула, и, наверное, упала бы, если бы ее не поддержал Федотов.
Вадим Николаевич, проходивший в это время по двору, увидел эту сцену и тоже поспешил на помощь. Но она не понадобилась. Фрау Байер, высвободившись из рук бывшего кладоискателя, обняла вдруг жену Ковальского, повторяя без конца одно и то же:
– Эмма! Эмма! Эмма!
После нескольких минут радостных восклицаний, недоуменных вопросов и ответов выяснилось, что на больничном дворе встретились сестры! Что Эмма – младшая сестра фрау Байер, отставшая по дороге в Германию, потерявшаяся в людском потоке. Потом ее, плачущую в отчаянии, нашел на развалинах виллы молодой поляк…
Фрау Байер рассказала, что их семья, по примеру многих немцев, готовясь к репатриации, сделала схрон в стене своего дома. Среди прочих фамильных драгоценностей там был и перстень, который, по древнему преданию, приносил их роду счастье. А подарила его их прапрабабушке королева Луиза…
Лето 2008 года выдалось в Калининграде удивительно погожим. Вадим Николаевич прогуливался с женой по набережной. Их окликнули из летнего кафе. Там за столиком сидела веселая компания: Ковальские, фрау Байер и стройная юная девушка. После радостных приветствий они присоединились к старым знакомым. Слово за слово – и перед Вадимом Николаевичем предстала безоблачная картина их жизни. Оказалось, что почти сразу после встречи Ковальские уехали в Германию, хорошо устроились, и тут на сестер свалилось огромное наследство – скончался дядя Курт, ворочавший большими деньгами в Аргентине. Старшие дети теперь в Америке, а младшая дочь с ними, как и внучка Ингрид.
В жизни мы нередко встречаемся с ложью и злом, но это не означает, что в мире мало порядочных и честных людей. Главные герои этой книги проживают вместе со своей страной не жизнь, а судьбу — непростую, с изломами, перегибами, ударами, счастьем мимолётным, но таким ёмким, от которого захватывает дух…
Согласно скандинавским сагам, получить пропуск в чертог Одина и место в Вальхалле могли только доблестные воины, погибшие с оружием в руках. Лучшие из лучших. К другим Валькирии просто не явятся. Но что делать тому, кто ненароком обронил свой топор во время храброй битвы? Неужели вечная мёрррзлая хель? Или всё-таки есть выбор?
Данная повесть – это предыстория рассказа "Дело правых" и начало новой книги, рассказывающей о молодых радикалах, вышедших на улицы своего города, чтобы самостоятельно вершить "правосудие".
Можно быть одиноким в толпе, а можно в семье. И тогда просыпается неимоверная потребность в близости, в ком-то, на кого можно опереться, кому можно сказать: «Если ты меня разлюбишь, в тот же вечер я умру...» Свете, падчерице криминального авторитета, пришлось с оружием в руках отстаивать свое право на одиночество, но, как это часто бывает в жизни, идя налево, она пришла направо и встретила свою любовь...
Насилие, сопли, слезы и Забеги. Это простая история одного глупого парнишки, который почему-то решил, что поумнел, набрался сил и теперь пытается вспомнить за чей счет.
Наш привычный мир давно уже не тот, каким он был. Что же в нем изменилось? В уравнении нашей жизни поменялся всего один-единственный знаменатель – у нас больше не было стран, государств, власти, у нас была – Провиданс. Алгоритмическая машина, выдающая каждому человеку биометрический паспорт с полным набором характеристик, включающих в себя срок жизни, таланты, профессию. Благодаря этому на Земле воцарились мир и покой. Но так ли это на самом деле? Общество, разделенное на две касты – Медную и Платиновую, свято верит в фальшивую утопию их нового мира.
В годы «перезагрузки» отношений между Россией и США спецслужбы обеих стран активизируют сотрудничество по недопущению распространения в мире ядерного оружия. Задача – предотвратить создание атомной бомбы Ираном, который самостоятельно накопил большое количество высокообогащённого урана и как никогда близок к производству смертоносного оружия. Но у российской и американской разведок разный подход к решению иранского ядерного вопроса… Новая книга профессионального журналиста, кандидата психологических наук, преподавателя Академии ФСБ Александра Витковского.