Персона - [97]

– Кто был последней жертвой? – бросил журналист, сразу беря быка за рога.

– Я дам всего несколько комментариев. У меня нет права разглашать подобного рода сведения.

– А если я сам назову вам имя, вы подтвердите его подлинность?

– Попытайтесь.

Фрэнк с ходу узнал классическую методику допроса, применяемую журналистом. В таких разговорах он был большой мастак.

– Каль Доу?

Фрэнк ничего не ответил, но с его лица тут же сползла улыбка. Само по себе это имя поднимало немало вопросов, главными из которых представлялись три. Кто рассказал ему об исчезновении Доу? Каким образом он связал его с другими жертвами? И почему решил, что Доу – пострадавший, а не преступник? Как часто бывает, вся их беседа представляла собой чистой воды надувательство.

– Комиссар Сомерсет?

– Я разве не сказал вам, что вы ошиблись?

– Ладно, я понял.

Журналист постучал по клавиатуре, из трубки донесся шелест клавиш. Фрэнк перебрал в голове список возможных источников утечки, получившийся у него совсем небольшим. Ограниченный круг тех, кто знал о связи между тремя нападениями в ноябре и исчезновением Каля Доу. Если журналист спросит его о последовавших за этим событиях, у него появится дополнительный элемент, позволяющий еще больше этот список сократить.

– Вы подтверждаете, что на сегодняшний день нам неизвестно, что произошло с месье Доу?

Фрэнк промолчал.

– Ладно. Вы располагаете какими-либо сведениями, способными предположить, что он все еще жив?

После этого вопроса Фрэнк сразу понял, кто был его источником.

– Я не располагаю никакими сведениями, способными предположить, что он мертв.

– Какие-то следы, которые могут вывести на преступника, у вас есть?

– Сожалею, но я не могу больше ничего вам сообщить в отношении этого расследования.

– Но мне нужно что-то еще, если, конечно, вам нужен источник.

– Вы и так уже его назвали. Желаю удачи в вашем расследовании, – сказал в заключение Фрэнк и дал отбой.

Информацию слила жена Доу, точнее, ее адвокаты. Журналист сосредоточился на Кале и его исчезновении. Он наверняка стремился, чтобы того признали умершим. Вдова Каля хотела как можно быстрее добиться официального признания его исчезновения и, как следствие, смерти. Причина наверняка сводилась к наследству и сумме, на которую Каль застраховал свою жизнь. Фрэнк понял, что адвокаты теперь попытаются через прессу надавать на полицию и суд. Посыл представлялся предельно ясным. «Если вы не можете расследовать это дело, официально закройте его и выдайте свидетельство о смерти».

Первая статья вышла неделю спустя, удостоившись чести целого вкладыша. Преступник превратился в «палача масок». События в ней были изложены скрупулезно и с долей сенсационности, явно требующей продолжения. За этим первым, громогласным сигналом последовали публикации в нескольких других газетах, а также передачи по телевидению и радио. Чрезвычайно жестокого характера пыток, которым подвергли жертв, вкупе с мистицизмом масок, с лихвой хватило для того, чтобы повлечь за собой цепную реакцию, тут же воспламенившую социальные сети. Буйным цветом расцвели теории о личности «палача с масками», некоторые даже дошли до того, что превратили его в мстителя, отстаивающего интересы классов, принесенных в жертву новому миру. Теперь он уже был не «палач», но «мститель масок». «Твиттер» вовсю трещал о некоем Робин Гуде, выныривавшим из мрака и рубившим в капусту новоявленных рабовладельцев. «Реддит» и «4 Чан» еще больше сгустили поток убийственной созидательной энергии завсегдатаев Интернета с помощью серии картинок, на которых топ-менеджеры транснациональных компаний сражались с «мстителем». Несколько часов спустя на ресурсе Itch.io появилась компьютерная игра, хотя ее почти тут же закрыли. Всего этого оказалось достаточно, чтобы во все стороны поползли слухи выпустить по этим событиям комикс и снять художественный фильм. На сайте даже вывесили петицию с требованием обязательно подключить к проекту Дуэйна «Скалу» Джонсона, поручив ему роль «мстителя с масками». К счастью, эта минутная вспышка, на манер современной аллегории, с такой скоростью сошла на нет, что при первых же признаках нового очага возгорания – в виде расистского твита из Овального кабинета – все возбуждение переключилось на него и рой саранчи набросился на новую животрепещущую тему, по поводу которой каждый имел свое ясное мнение, жаждая поделиться им с другими.

Тем временем Фрэнк и его команда получили немало ложных сообщений от тех, кто якобы видел Каля или мнимую Жюльет. Всем хотелось вкусить эфемерной славы. Комиссару пришлось оправдываться в самом министерстве. Борьба была честной, и ему, как проигравшему, пришлось смириться с лавиной твитов с хештегом #мстительсмасками. Одна неделя сменялась другой, но полиция, несмотря на возвращение интереса к расследованию дела, по-прежнему не могла отыскать даже малейших следов Каля Доу и женщины, выдававшей себя за Жюльет Ришар.

В середине марта Фрэнку позвонила Эльга. Он был рад с ней поговорить. Она уже целый месяц не приходила «оказать на него давление», как сама любила говорить. Ему ее не хватало. Узы, кующиеся в трудностях, состоят из прочного металла. Когда он ей ответил, его тон граничил с игривостью: