Пернатые артисты - [10]
У некоторых мясо выскакивало изо рта, и мне приходилось пропихивать его глубоко, в самое горло, указательным пальцем.
Кормить надо было воронят очень часто, каждый час. Я так привык к воронятам, что знал их каждого в отдельности.
Много на мою долю выпало хлопот с этим кормлением. Мой служащий, к несчастью, не мог меня заменить на чердаке. Его толстый указательный палец, повидимому, причинял боль воронятам, когда он пробовал их кормить. Но терпение и труд все перетрут. Недели через две моим питомцам уже не нужно было пропихивать пищу в горло: не переставая орать при моем приближении, они быстро хватали пищу из рук и неумело, часто роняя, все-таки самостоятельно проглатывали кусочки мяса.
Через несколько дней птенцы покрылись перьями «в колодочках» (перьями, свернутыми в «трубочки»), и я их кормил нарезанными узкими и длинненькими ломтиками мяса: они с жадностью и с какой-то ненасытностью глотали их один за другим.
Пока обойдешь, бывало, мою крикливую роту и задашь ей корм, пройдет немало времени. Тут уже мои помощники могли по очереди заменять меня.
В скором времени малыши стали вести себя непристойно; они выскакивали из гнезд и из ящиков и часто падали на землю. Пришлось козелки удалить, а ящики с гнездами поставить прямо на земляной пол чердака. И все-таки некоторые из воронят околели.
Оставшиеся в живых стали умнее; они даже выучились сами собой быть опрятными…
Птенцы вырастали и стали привыкать чистить отраставшие перышки клювами, а при желании выпустить переваренную пищу они пятились в гнезде на край ящика, подняв хвостики, и брызгали на землю белой жидкостью. Жидкость их испражнений была настолько едкой, что на платье ее с трудом можно было отчистить, и следы оставались на материи навсегда.
Зато по цвету этой жидкости я научился распознавать здоровых ворон от больных.
Мне пришлось временно уехать из Москвы, и, возвратившись в Уголок, я застал в живых только семь воронят, которые летали по чердаку с балки на балку и бегали, комично поворачивая вправо и влево свои туловища.
Они уже прекрасно разрывали сами землю, глотали мелкие камушки, ловили мух и чистили клювом свои перышки.
Тут приступил я к их первоначальной дрессировке. Вороны при моем появлении с мясом смело подлетали ко мне, садились кто на плечи, кто на голову, и вырывали сразу, вдвоем или втроем, из моих рук пищу.
Когда я отгонял левой свободной рукой более назойливых, они отлетали немного в сторону, назад, и тотчас же с прежним остервенением и жадностью нападали на руку с мясом.
Начались мои приготовления к реквизиту.
Плотник живо выстрогал по моему указанию семиаршинную широкую доску и набил на нее воротца.
Эту доску с воротцами я поставил на две тумбы и положил на одну из тумб корм.
Сначала вороны боялись и близко подойти к аппарату: они забавно наклоняли на бок головки и смотрели то одним глазом, то другим на незнакомые им предметы, но мало-по-малу становились смелее. Как бы хвастаясь и опережая друг друга, они стали слезать к мясу и отлетать от него.
В два дня мои ученицы так освоились, что бегали по доске, кто в ворота, кто на ворота, и быстро съедали уже разбросанный по всей доске корм.
И вот пришлось их, свободных, волей-неволей рассадить по казармам. Впрочем, и с этим они свыклись довольно быстро.
Я ставил для каждой вороны по две клетки. Одну клетку с вороной я помещал на одну тумбу, а другую, временную, — на другую, напротив.
С тумбы на тумбу протянул я доску с воротцами. На глазах сидящей в клетке вороны я клал по кусочку мяса на перекладинку каждых ворот.
Открывалась клетка, и ворона, быстро вскакивая на перекладину, хватала мясо, жадно проглатывала его, прыгала на другие воротца, перепрыгивала так до другой тумбы с временной клеткой, где были в обильном количестве вода, хлеб и мясо.
На следующий день я клал корм уже не на каждые воротца, а через одни или двое, и при выпуске моей артистки из клетки она прыгала с воротец на воротца, до самого конца.
Первый номер был готов.
Вторую ворону я заставлял итти не на перекладинки, а в самые воротца; впоследствии же научил артистку-ворону проходить под воротцами, прибавив особые перекладины внизу.
Третья ворона должна была сделаться концертанткой. Она давала концерты на колокольчиках.
К верхней перекладине каждых воротец я привесил по звонку; в ушко колокольчика продевалась веревочка с узелком.
Сначала ворона дергала за мясо, привязанное к узелку веревочки, дергала и звонила, съедала и шла дальше, к следующему колокольчику.
Впоследствии мне уже не нужно было привязывать к веревочке мясо; ворона сама дергала за каждый колокольчик, ожидая награды из моих рук.
Колокольчики были подобраны так, что получался мотив всем известной песенки: «Чижик, чижик, где ты был?»
Для новых, еще не выдрессированных ворон я купил в игрушечном магазине игрушечную соломенную колясочку.
Подстроив к оглоблям, куда вдевается голова лошади, мягкий резиновый кружок, по размеру как-раз годный для шеи вороны, я стал учить самую ручную и смелую из моих птиц, которая позволяла мне даже изредка ее гладить, и кормил ее только через этот резиновый хомутик.
Автор книги — знаменитый дрессировщик Владимир Леонидович Дуров (1863–1934) рассказывает о своих воспитанниках — зверях и птицах. Будучи не только профессиональным дрессировщиком, но и учёным, он внимательно изучал повадки животных, их поведение и нравы. Его наблюдения легли затем в основу интересной науки — зоопсихологии.Кроме того, Владимир Дуров был непревзойдённым клоуном-сатириком, который высмеивал со сцены балаганов, цирков и театров людские пороки. При этом он гордо называл себя «королём шутов, но не шутом королей».
Автор этой книжки — известный народный шут-сатирик, дрессировщик животных — Владимир Леонидович Дуров, который много лет выступал в цирках со своими зверьками.Об этих-то зверьках В. Л. Дуров и рассказывает в своей книжке. И все, о чем в ней написано, — правда, не выдумка: все эти звери жили, работали, были товарищами и помощниками В. Л. Дурова, разделяли его полную разнообразных приключений жизнь.
Изучая душевный мир животных, стремясь проникнуть в их мозг, узнать тайны природы, узнать, думают ли они, как мы, люди, мы часто ставим себя на место животных и за них рассуждаем. Мы задаем себе вопросы, имеют ли они представление о каком-нибудь предмете, чувствуют ли, переживают ли, различают ли цвета, звуки, и т. д. и, приписывая им свои мысли и чувства, ставим себя на их место и наоборот.И вот раз я перенесся мыслью в иной мир, перенесся в жизнь моей свиньи и представил себе, что смотрю на все происходящее ее глазами.
Автор этой книжки — известный народный шут-сатирик, дрессировщик животных — Владимир Леонидович Дуров, который много лет выступал в цирках со своими зверьками.Об этих-то зверьках В. Л. Дуров и рассказывает в своей книжке. И все, о чем в ней написано, — правда, не выдумка: все эти звери жили, работали, были товарищами и помощниками В. Л. Дурова, разделяли его полную разнообразных приключений жизнь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.