Пермские чекисты - [14]

На следующий день делегацию возили по улицам Перми, показывая достопримечательности города. А вечером все они присутствовали на нашем юбилейном товарищеском ужине.

Назавтра делегаты Нердвы продолжали знакомиться с городом, а вечером пошли в цирк. Вот там-то и случилось ЧП с Алексеем Паздниковым. Бывалый солдат, крепкий шахтер, он привык всегда и везде быть первым, но на этот раз ему не повезло. А случилось вот что.

В порядке своего рода шефства над гостями из глуши наши сотрудники расселись так, чтобы каждому из нердвинцев можно было объяснить и прокомментировать тот или иной аттракцион. Алексей присоединился к этой компании, когда на арене состязались борцы. После нескольких схваток вышел администратор цирка с призывом к зрителям принять участие в борьбе. Желающих долго не находилось, и тогда Алексей решил постоять за честь нерешительных. На ходу сбросив куртку и шапку, он быстро вышел на арену, где его ждал борец. Тот, применив ловкий прием, мигом свалил Алексея, да при этом наступил ногой на его «буденовский» ус. Уж чего-чего, а такого конфуза Алексей не ожидал, и к словам «отпусти мои усы» добавил такую фразу, что зрители разразились гомерическим хохотом и аплодисментам не было конца...

К Паздникову подошел администратор с извинениями. Он пригласил Алексея бесплатно ходить в цирк «хоть каждый день». Администратор понял, что Паздников был принят за клоуна и что подобный фурор поможет доходам цирка. За любезность Алексей поблагодарил, только в цирк после этого больше не ходил...

За удаль сотрудники наши баловали Алешу. У многих бывал он в гостях; в окротдел заходил без всякого пропуска. Домой он не поехал, а полгода работал в Перми, живя в моей квартире. А потом все же махнул в Губаху, куда так звали его друзья-шахтеры.

Побывать снова в Нердве мне довелось в 1930-1931 годах... Приятно было встретить друзей моих по отряду уже колхозниками, а их район свободным от насилий и грабежей.

Г. СУЛЕЙМАНОВ Операция «Ульм»

Третий военный февраль был щедрым на снег. Что ни день, сыпало и сыпало с мутно-серого неба. «Экая прорва!» — недовольно ворчали железнодорожные рабочие и служащие, поголовно мобилизованные на очистку станционных путей и стрелок.

До позднего вечера задержали Виктора на станции неотложные дела. А когда он, иззябший и голодный, собрался было домой, случилась крупная задержка. Эшелон с танками, следовавший на запад, застрял на пустяковом подъеме у завода имени Дзержинского, напротив проходных. С перрона Перми II было видно, как напрягал свои усилия мощнейший ФД, выталкивая из короткой трубы плотные столбы дыма, яростно вращал ведущими парами, но не мог стронуть с места эшелон, заметаемый снегом.

Год назад, когда Виктор на этом заводе возглавлял фронтовую бригаду токарей, он, завидев буксующий локомотив, только посочувствовал бы паровозной бригаде и забыл про нее за первым углом. Теперь же опаздывающий на фронт эшелон входил в круг забот оперуполномоченного Виктора Широкова.

«Надо выручать», — со вздохом решил Виктор. В тесной диспетчерской его встретил шум, напоминающий перебранку десятка людей. Молодые девчата, выпускницы техникума, и пожилые, непризывного возраста мужчины настойчиво требовали от дежурных по станциям и друг от друга беспрепятственного продвижения поездов с военными грузами и ранеными. Рвали голосовые связки, глотали таблетки, хватались за щербатый стакан с водой. Немыслимый грузооборот обрушился с первых дней войны на однопутные магистрали Пермской железной дороги, проложенные еще до революции. Только железная дисциплина, самоотверженность и максимальное напряжение сил обеспечивали бесперебойную работу транспорта.

Виктор прошел в отгороженный закуток главного диспетчера, где было потише, спросил, что делается в помощь литерному, застрявшему в трех сотнях метров от станции. Ждут, оказалось, что сам выберется. Виктор настоял на том, чтобы сию минуту был найден и послан из горячего резерва паровоз. Из диспетчерской он позвонил своему начальнику и доложил, что отправляется домой, поскольку на дороге все в порядке.

— Домой успеется, — возразил капитан Недобежкин, — давай срочно в отдел. Тут такое, брат, дело разворачивается, покрупней верещагинского.

Виктор ехал с вокзала в полупустом трамвае, отдыхал, вытянув ноги в отсыревших валенках. Интересно, что это за дело, которое нельзя отложить до утра! Недобежкин (по телефону всего не скажешь) намекнул на Верещагино. Неужто снова парашютисты? Месяца четыре назад на территорию Горьковской области были сброшены с самолета три агента «Цеппелина». Двое после приземления явились с повинной, третий, имевший рацию и документы на имя капитана интендантской службы Ворсина, избежал поимки. Искали его чекисты нескольких областей, а повезло сотрудникам Верещагинского оперпункта. Через двое суток после приземления «Ворсин» был задержан ими на перегоне перед станцией Шабуничи и доставлен в Пермь. Виктор сопровождал немецкого агента от станции до управления, участвовал в его допросах. И, честно признаться, гордился тем, что на втором году своей чекистской работы имел дело с настоящим шпионом