Перкалевый ангел. Предтечи этажерок - [89]

Уже через пару минут кружения над городом У-2 получил первую пробоину в крыле. Потом вторую. Третью. В итоге, к моменту когда первый футляр с разведданными, размахивая своим длинным красным тряпичным хвостом, устремился к земле, в планере насчитывалось с десяток пробоин. Уход в тылы противника дал пилотам небольшую передышку. Там, в отличие от передовой, в них вообще никто не стрелял. Наоборот, Михаил прекрасно видел, как крохотные фигурки людей разбегались в стороны от многочисленных телег и падая на землю, прикрывали голову руками, ужасаясь их летающей машины. Так, за неполный час они пять раз возвращались к расположению штаба дивизии болгарских войск, передавая им данные по скоплениям войск, артиллерии, расположению лагерей и подходящих подкреплениях противника. Время шло, погода постепенно портилась, указатель топлива неудержимо полз вниз, а смены так и не наблюдалось. Повисев над полем боя, где уже вовсю шла артиллерийская и ружейная перестрелка, еще пять минут, они скинули последний футляр с данными о корректировке на ближайшую болгарскую артиллерийскую батарею и покачав напоследок крыльями, легли на обратный курс. Михаил принял решение возвращаться тем же маршрутом, поскольку топлива оставалось не так чтобы слишком много, а шанс заблудиться на пока незнакомом театре военных действий был велик.

Как Михаил и ожидал, последними на аэродром вернулись именно они. Заходя на посадочный круг, он смог рассмотреть, что досталось сегодня, по всей видимости, не только их машине. Так, оба Блерио оказались облеплены механиками, активно чесавшими затылки, а вокруг скапотировавшего У-1бис вообще собрался натуральный консилиум. Кто из его бывших учеников умудрился повредить свой аэроплан, он так и не смог понять, по причине отсутствия на машинах каких-либо опознавательных знаков. Лишь его У-2 нес изображение красной пятиконечной звезды являвшейся торговым знаком их завода.

Ювелирно притерев свой У-2 на три точки, он докатился до ангара и первым делом поинтересовался у подбежавшего к аэроплану Прокофьича кто из его орлов столь неудачно вернулся на грешную землю. Уже при первых словах механика у него отлегло от сердца. Во-первых, никто не погиб и даже особо не пострадал — синяки и ссадины не в счет. А во-вторых, машину разбили варяги. Вылетевший вслед за Михаилом Радул вернулся обратно на аэродром уже через четверть часа из-за разыгравшейся непогоды — сильный ветер отнимал все силы в борьбе с неповоротливым и обладающим большой парусностью Альбатросом. К тому же, из-за все еще стелившегося по земле тумана он довольно скоро сбился с курса и потому решил не рисковать. Остальные же пилоты вполне удачно выполнили поставленные командованием задачи, что выставляло его в дурном свете. А ведь именно он являлся командиром авиационного отряда. Потому, стоило вернуться из разведки первому У-1бис, как Радул в приказном порядке затребовал его себе и получив добро от механиков, вновь поднялся в небо. И вновь же вынужден был вернуться, не долетев даже до Кыркларели, почувствовав сильную усталость. Первый вылет не прошел даром, а как следует отдохнуть он не успел. В результате, при заходе на посадку он не удержал машину и та, пробежав метров сто на передних колесах, уткнулась носом в землю, после чего выполнила кульбит. Так шасси кверху он все еще и лежал на поле уже более часа, а собравшаяся высокая комиссия для начала решала как его сподручнее вновь поставить на шасси, поскольку все аэропланы прочих моделей, попадая в подобные аварии, списывались, либо отправлялись на капитальный ремонт. И только машина собранная на «Пегасе» выглядела вполне целой и невредимой за исключением разлетевшегося в щепки винта и провисших расчалок.

— А вы как слетали, Михаил Леонидович? Все в порядке?

— Нормали слетали, Прокофьич. Гляди, сколько дырок в нас турки понаделали! Крылья — как решето. Теперь до завтра всей гурьбой латать будем.

— Аэроплан мы залатаем. — отмахнулся мастер, — Вас то не задело?

— У меня ни царапины. У Кости, вроде, тоже. Так ведь, Костя?

— Точно так, Михаил Леонидович! — отозвался из задней кабины Федюнин, все же осуществивший свою мечту о полетах не смотря на негодование матери.

— Ну и слава Богу. — перекрестился механик.

— А как остальные слетали? Уж больно много народу вокруг обоих Блерио толпилось.

— Так их обоих с земли изрядно обстреляли. Тимофею, как и вам, крылья побили. Тоже штопать придется. А местному… Как его?…Христо звать вроде…Так ему турки снарядом прямо в хвост угодили!

— Снарядом в хвост? — изрядно изумился Михаил, — Это как же они умудрились?

— То я не ведаю. Но хвост ему весь измочалило. Штопаньем там точно не обойдешься. Все менять треба.

— Ладно. Потом схожу к ним, полюбопытствую. Ты, Прокофьич, бери еще двоих наших и начинайте потихоньку штопать дырки. Если где повреждение нервюр заметите, зовите меня. Сам смотреть буду, как ремонтировать сподручнее. А я пока в штаб загляну, отчитаюсь о выполнении задания и к перевертышу наведаюсь, оценю насколько сильно его побили. А тебе Константин самое ответственное задание — добыть нам обед побольше, потеплее и повкуснее.