Период распада - [58]

Их засунули сюда с самого начала, очевидно полагая, что это буде что-то вроде поощрения, ведь основные действия уже закончились, роботы-тральщики вытраливали последние мины, места гибели русских кораблей обвеховали для выделения безопасных коридоров прохода, а морские пехотинцы заканчивали разбираться с остатками русских гарнизонов, ушедших в горы. Получилось же наоборот… из ада Афганистана они попали сюда, и поняли, что там был совсем не ад.

Ад был здесь.

Самое страшное для вертолетчиков — они то думали что все повидали в Афганистане, но здесь… Городская застройка и горы, причем не голые, как в Афганистане — а лесистые, да еще с пещерами. И в этих горах — засады, с ДШК, с Утесами — новым русским пулеметом, со Стрелами — ручными зенитными установками русских. Были группы которые специально охотились на них, на вертолетчиков. Опасность была везде, был даже случай, когда по вертолету выстрелили с рыбацкой шаланды, старой, не представлявшей по виду никакой опасности. Приходилось применять все хитрости и технические средства, какие только были — беспилотные аппараты проходили заранее по трассе прохождения, высматривая опасность с помощью термооптических приборов и нанося удары ракетами, сами вертолеты постоянно меняли маршруты, шли то на предельно малых, то на максимально больших высотах, старались высаживать и забирать группы ночью, пользуясь преимуществами с системах навигации и ночного видения. Уже здесь каждый вертолет быдл доработан датчиками, сообщающими об облучении радаром, дополнительным бронированием и устройствами выброса тепловых ловушек. Каждый транспортный вертолет обязательно сопровождали как минимум два боевых на протяжении всей миссии. В общем и целом — даже рутинная, привычная по Афганистану высадка здесь превращалась в настоящую войсковую операцию, и спецназовцы, не желая лишний раз связываться со всем с этим, предпочитали высаживаться на берегу ночью со скоростных лодок, а потом выдвигаться к цели на своих двоих. Все те, кто здесь служил достаточно долго, соглашались с тем, что расскажи им кто еще год назад — как они будут здесь служить — они бы не поверили. Посмеялись бы и похлопали по плечу.

Предстоящая миссия казалась довольно простой — высадка специальной штурмовой группы над городом при помощи тросов и хороша она была хотя бы уже тем, что им приказали все время, пока не поступит сигнал — находиться на корабле в состоянии готовности. Интенсивная боевая работа — а четырех транспортных вертолетов все же не хватало для обеспечения боевой работы всех находящихся в регионе сил, тем более что они летали еще и в Грузию — приводила к тому, что не оставалось времени на регламентные работы и обслуживание вертолета. Им категорически запретили делать что-то, что не позволило бы вертолету взлететь в течение пятнадцати минут — но по крайней мере они провели диагностику всех систем и заменили все что можно заменить в течение пятнадцати минут, а также прошлись по точкам смазки и навели какой-никакой порядок в салоне. Круз заменил ствол в пушке совсем расстрелянный — здесь, при посадке вертолета окрестности обрабатывали «на всякий случай», снарядов не жалели.

Потом, когда все что можно было сделать, сделали — просто бездельничали. Инструкция требовала от них находиться постоянно в специальной каюте рядом с посадочной площадкой — они там и находились, спали по очереди, читали. Теобальд, большой любитель компьютерных игр получил наконец по Интернету какую-то новую — и они выгнали его из каюты, потому что стрельбы и взрывов хватало им и в реальной жизни. Удивительно как их не хватало Теобальду.

Сигнал тревоги прозвучал, когда они уже и отчаялись ждать, и безделье им даже надоело. Торопливо приведя в порядок летные комбинезоны они выскочили на палубу, где уже строился румынский спецотряд, который они должны были высаживать в городе. Румыны выглядели внушительно в своей новенькой униформе и с новенькими автоматами — но именно выглядели, солдатами они были никакими. Подполковник много кого возил в этой жизни, начинал еще вторым пилотом в миротворческом контингенте в бывшей Югославии — тогда они вместе с британскими САСовцами охотились за сербскими военными преступниками. И подполковник мог запросто отличить вояку от «вояки» по небольшим, внешне почти незаметным признакам. Хотя бы потому, как эти румыны переглядываются тайком — каждый из них как бы спрашивает друг друга — не подведешь? Это значит, что нет боевой слаженности, в слаженной группе таких мыслей не возникает.

Никаких речей никто произносить не стал, все просто погрузились в вертолет, пока подполковник форсировал двигатель птички, пытаясь быстрее прогреть его до рабочего режима. Можно было бы здесь немного сэкономить времени — но он никогда не экономил, потому то и долетался до подполковника и все кто с ним летали считали его хорошим пилотом. Это как в любой профессии. Бывают смелые пилоты — а бывают старые. Старых и смелых не бывает… а турбины и так ресурс больше чем наполовину выработали, да еще эта проклятая соль… в общем торопиться точно не стоит.

Когда турбины дали достаточную тягу — подполковник взял ручку на себя, отрываясь от площадки и педалями парируя раскачивание вертолета из-за ветра. Когда пришло «понимание» вертолета, когда стальная птица превратилась в одно целое с пилотом — он слегка сместился влево, развернулся — и понесся над самой водой, на предельно допустимой высоте, такой, чтобы поднятая винтами водно-соленая взвесь не попадала в турбины. Летать на таком расстоянии от воды могли лишь подлинные асы, на воде не было никаких ориентиров, а бескрайняя водная гладь могла привести к потере ориентации, неправильной оценке высоты и катастрофе — но подполковник как раз и был таким асом. Полет на предельно малых хорош тем, что и у пулеметчиков и зенитчиков очень мало времени, чтобы прицелиться.