Перейти грань - [72]

— Ты так думаешь?

— Гарри был само обаяние.

— Правда?

— Оуэн может получить свое собственное дело в результате этого. Или даже местное представительство фирмы.

— Это просто здорово! — воскликнул Джек. — Только вот в результате чего — «этого» — победы или поражения?

— Что ты имеешь в виду?

— Мне интересно, Гарри поставил на то, что он победит или проиграет? Получит ли он местное представительство, если береговая охрана выловит его завтра утром из «лужи»?

Она еще отпила из стакана.

— Гарри хороший человек.

— Ты что, не понимаешь, что Гарри и вся его компания брошены на произвол судьбы и расхлебывают кашу, которую заварил Мэтти Хайлан? Он может оказаться не в состоянии помочь тебе. Несмотря ни на что.

— Возможно, Оуэн напишет книгу обо всем этом. У него хорошее перо. Или сделает видеофильм. Его все знают в спортивном мире.

Кэмбл поднялся, подошел к телескопу и посмотрел на лежавшую внизу гавань. На стене рядом с ним висела картина, нарисованная эмигрантом из Восточной Европы и изображавшая ночную набережную, где тени бесстрастно соседствовали с яркими пучками света.

— Дела у Мэгги в школе идут хорошо, — сообщила Энн.

— Я позабочусь, чтобы она осталась в школе. Не беспокойся об этом. И твоему чрезвычайно щепетильному муженьку совсем не обязательно знать, кто платит.

— Пожалуйста, папа.

— Извини. Но мне известна его гордыня. Его представления о чести и тому подобное.

«Он говорит, как антрополог, — подумала она, — описывающий не без юмора представителя какой-нибудь экзотической и чуждой культуры».

— Очевидно, — продолжал Джек, — этот человек гипнотизирует тебя. Тебе пришлось даже дожидаться, когда он уйдет в море, чтобы повидать меня.

— Мы не приходим наверх, — сказала Энн. — Ты не приходишь вниз.

— Я так полагаю, что это загадочное путешествие оплачивается Торном и группой «Хайлан»?

— Да.

Кэмбл повернулся к окну и скрестил руки на груди.

— Просто фантастика, — заявил он. — Я не могу поверить в это, клянусь. Никогда бы не подумал такое даже о нем. Пойти вокруг этой проклятой земли!

— Просто ты не моряк, папа.

— Скажем, я просто не яхтсмен, — поправил Джек. Джек Кэмбл был несколько велеречив, чтобы сойти за пролетария нью-йоркской гавани, но ему нравилось представлять себя таковым. Он закончил Йельский университет в двадцать пять лет, сразу после Второй мировой войны, прерывая свою учебу на время службы в торговом флоте. Там он проявил себя способным матросом и продвинулся до палубного помощника капитана, совершив восемь переходов из Дейвисвиля в Ливерпуль и с десяток в Мурманск из Скапа-Флоу. До этого, между семестрами, он неоднократно был вынужден выполнять черные работы в местах лишения свободы, где ему часто приходилось защищаться с прикроватной цепью в руках. Короче говоря, он не испытывал ностальгии по своим юношеским приключениям.

Еще больше пришлось хлебнуть его отцу — выходцу с судоремонтного завода «Кингз Коув» на Ньюфаундленде. Буксиры Старого Джека и его брата Дональда завоевывали гавань с помощью своей эксплуатационной надежности и террора. Дела у них пошли в гору, после того как Старый Джек женился на дочери состоятельного торговца, чье семейство некогда прозябало в лачугах на берегах Широкого пролива.

— Если бы Оуэн стал работать на тебя, — сказала она, — было бы гораздо хуже. Слава Богу, что он не сделал этого.

— Он слишком хорош для нас. Слишком благородный.

— Я очень горжусь им, папа. — Она самодовольно улыбнулась, хотя знала, что это выводило его из себя. — И Мэгги будет гордиться.

— Я полагаю, — сказал Джек, — он избрал отличный способ сбежать от всего сразу.

— Это может потребоваться на какое-то время любому из нас.

— Что обычно говорится в подобных случаях? — спросил Джек. — Понять свои чувства, побыть самим собой, осознать себя и прочая брехня. Да я выжал из своих носков соленой воды больше, чем твой благоверный видел за всю жизнь.

— Он не пытается состязаться с тобой.

Джон рассмеялся так, словно и помыслить не мог о подобном состязании.

— У меня есть парни, которые любят ходить под парусом и которые, тем не менее, работают на меня, — произнес Кэмбл примирительно. — Они в восторге от его поступка.

— Он не похож на тех, кто работает на тебя, — заметила Энн.

— Чем же не похож?

— Он считает, что в жизни есть вещи поважнее, чем деньги.

— Может быть, я чего-то не понимаю? — спросил Джек. — Разве не из-за денег ты пришла сюда?

— Он полагает, что в жизни есть еще и другие ценности. Даже Гарри Торн понимает это, если хочешь знать.

— Мне кажется, что Гарри облагодетельствовал его из-за тебя.

Она уставилась на него.

— Что ты имеешь в виду? Кто тебе сказал такое?

— Все говорят, — отмахнулся Джек.

— Что с вас, мужиков, взять, — усмехнулась она, — у вас одно на уме.

— Твой муженек не внушил к себе уважения. — Джек Кэмбл продолжал в своем духе.

— А что такое теперь уважение? — спросила Энн. — Если бы мне понадобилось узнать что-то о человеческом уважении, разве сюда я пришла бы за этим? — Она обвела рукой кабинет и все, что находилось вокруг.

— У тебя хорошая выдержка, девочка.

— В этом месте, где одни холуи, нет никого, кому было бы известно значение этого слова — уважение. Даже не пытайся рассказывать мне про моего Оуэна, папа.