Перейти грань - [108]

— Это было не перо и не десять шиллингов, Ваша честь. Это было подлое и низкое коварство ублюдка.

Он представлялся то уличным торговцем, то болтливым и жадным ребенком.

На восходе солнца, когда Браун поднялся на палубу, над горизонтом на северо-востоке стояло бледно-голубое сияние. Оно показалось ему таинственным и непостижимым.

В центре свечения находилось что-то, похожее на перевернутый горный хребет. Горы висели вниз вершинами, как сталактиты, едва не касаясь своими пиками поверхности моря и резко утолщаясь сразу над горизонтом. Казалось, это был целый перевернутый остров.

Он долго рассматривал это странное видение. Перевернутые пики казались хрупкими и изящными, отливая ледяными оттенками на фоне светлеющего неба. Он не удержался и направил к ним яхту. Примерно через тридцать минут видение исчезло. Но там, где проходила линия льда, в воздухе парил одинокий буревестник, все время выдерживая одно и то же направление по отношению к яхте, словно указывая ей путь. Почувствовав какой-то прилив надежды, Браун направил свое судно вслед за ним.

49

Стрикланд прижимал к уху телефонную трубку и наблюдал, как Памела Коэстер пытается открыть бутылку с диетическим овощным соком. После нескольких неудачных попыток сорвать пробку она принялась яростно колотить горлышком бутылки по холодильнику. В глазах сверкало бешенство, кончик языка прикушен зубами. Стрикланду пришлось вмешаться. Не отрывая трубки от уха, он подошел к Памеле и забрал у нее бутылку. На линии была его компаньон и менеджер Фрея Блюм.

— Мы можем продолжать снимать фильм, — счастливым голосом говорила Фрея. — Похоже, нам дадут необходимые средства.

Этим утром к суду был привлечен ряд людей, связанных с корпорацией «Хайлан», включая и самого Хайлана. Гарри Торну не было предъявлено никаких обвинений.

— Хорошо, — бросил в трубку Стрикланд. Он обернул пробку посудным полотенцем и, резко крутанув ее, вручил Памеле открытую бутылку. Запрокинув голову, Памела жадно прильнула к ней. — Я как раз наметил несколько новых объектов съемки.

— В качестве контрапункта?

— Да. Для многоплановости показа. Думаю, что неплохо было бы послушать кое-кого из корабелов. У нас уже есть лаконичные комментарии этих парней с острова Статен. Мы могли бы развить тему.

— А если честно, — спросила Фрея, — ты понимаешь, о чем они там толкуют? Ты можешь сделать из этого что-нибудь членораздельное?

— Не знаю, — ответил Стрикланд. — Может быть, этого как раз и не стоит делать.

Весь день он пытался отыскать бывшего главного конструктора «Алтан» — человека по имени Фэй. Оставив очередное сообщение на его автоответчике, он увидел, что Памела умудрилась разлить сок по всей кухне, и не удержался, чтобы не крикнуть ей:

— Не могла бы ты убрать за собой? Нельзя же быть таким ребенком.

Он прошел в свой жилой угол и увидел, что она свернулась клубком на подушках у большого окна и, подперев кулаком подбородок, с надутым видом смотрит на улицу.

— Я не заплатила за свое проживание в этом месяце, — сказала она. — Меня это сильно тревожит.

— Как насчет твоего папочки? Может быть, теперь, когда он готовится перейти в мир иной, у него проснутся отцовские чувства?

— У него аллергия на меня, — буркнула Памела. Последний шаг Памелы вверх по социальной лестнице привел ее к должности гардеробщицы в новомодном клубе «Марабаут». Но все это кончилось, когда ее поймали при попытке стянуть шарф у одного из выдающихся завсегдатаев. Памела особенно огорчалась из-за того, что шарф она взяла не для себя, хотела подарить его своему новому другу.

— Не смотри на меня так, Памела. Я не думаю, что подхожу на роль кормильца.

— Мне это известно.

— Времена у меня сейчас не из лучших. Я не из Голливуда.

— Понятно, — кивнула она. — А нельзя пожить у тебя немного?

— Я дам тебе денег взаймы, чтобы ты расплатилась за жилье. Если тебя беспокоят парни, уезжай из города.

— Уеду, — пообещала она. — Через пару дней я поеду на Мыс. В Провинстаун.

— И там свяжешься со своими дружками-героинщиками и увязнешь еще глубже.

— Это единственное место, где меня примут. Это как дома.

— Ладно, — проговорил Стрикланд. — Можешь оставаться здесь сегодня и завтра. Позднее мне надо будет уйти. — Он вздохнул. — Я так устал видеть, как люди вываливают себя в дерьме.

— Неужели? — спросила она. — Я думала, что тебе нравится это занятие.

— Полагаю, с меня хватит. Наверное, я теряю выдержку, а может быть, и старею.

Памела изучающе посмотрела на него.

— Ты выглядишь старым.

— Премного благодарен.

— Но счастливым, — добавила она. — Ты выглядишь более счастливым в последнее время.

— О чем ты говоришь?

— Я не знаю. Видно, что ты в приподнятом настроении. Куда тебе надо идти? — спросила она.

— На работу. В Коннектикут.

— К Браунам?

— Ты угадала.

Она искоса посмотрела на него.

— Ты спишь с ней? Бьюсь об заклад, что спишь.

— Не твое дело.

— Но, милый, — заревела она, — а как же мы? Неужели это конец? — На секунду ему показалось, что это у нее серьезно, но в следующий момент последовал взрыв ее истерического хохота.

Она подскочила к доске информации, где у него было пришпилено несколько дюжин фотографий Брауна и его семьи.