Перевертыш - [23]

Шрифт
Интервал

— Говорят, похмеляться — это уже алкоголизм, — сказал Пан, рассматривая свой коньяк в стакане.

— Да ты уже настолько трезвый, что тебе похмеляться и не нужно, — хмыкнул Успенский, выпивая и доставая тут же портсигар. — Давай, не тяни вола, пей и рассказывай.

Собравшись с духом, Пан плеснул коньяк в рот, едва не закашлялся, но проглотил, схватил из рук сержанта уже подкуренную папироску, затянулся.

— Конечно, ты не поверишь, только…

— Вот ведь… — хотел было выругаться Успенский, но Пан его перебил:

— Она мертвая была, мертвая и теплая, понимаешь? Я проснулся, она рядом и — не дышит. Глаза открыты, как у мертвых бывает. Пульс я попробовал, нет пульса. И — всё равно теплая.

— Стоп! — остановил Успенский. — Не срывайся. Почему я не поверю? Думаешь, мало чудес повидал за войну?

— То — на войне, а тут… — Пан хмыкнул, — в борделе. Здесь-то какие чудеса?

— И ты сразу пошел ко мне? — уточнил Успенский.

— Да, оделся, проверил пистолет, деньги и — к тебе, а куда мне еще было идти?

— Когда выходил из комнаты, на подружку свою смотрел?

— Оглянулся, конечно, — кивнул Пан. — Она так и лежала, на спине, с открытыми глазами. И грудь не двигалась…

— Да, сисечки у нее приятные, — автоматически кивнул Успенский, — значит, всего-то через пару минут она ожила? И даже полюбиться втроем предложила?

— Я ж говорил, что ты не поверишь… — с тоской сказал Пан, понимая, что вразумительно обосновать, доказать увиденное ему абсолютно нечем.

Но Успенский неожиданно подмигнул, тронул пальцем уши и обвел глазами комнату.

— Приснилось тебе, или просто с похмелья почудилось, — твердо сказал он, — давай-ка, раз уж мне утренний стояк сбил, выпьем еще по чуть-чуть и — в дорогу. Пора, знаешь ли, и в часть.

«Какой же я кретин! — сокрушенно подумал Пан. — Разболтался в борделе! Да здесь, небось, подслушивают и подглядывают за каждым, а уж за нами-то…» Он застонал, длинно и неразборчиво выругался и откровенно постучал себя костяшками пальцев по лбу.

— Ох, чего только спьяну не померещится, — признался он, едва заметно подмигнув Успенскому, мол, понял, что дурак, но постараюсь исправиться…

— Вот и порешали, давай, пей еще чуток, и пойдем будить нашего Пельменя…

Выпить Пан успел, хотя и совсем не хотелось, а вот будить Пельменя не пришлось. Бордель ожил, и первой в застольный зал скользнула голенькая мулаточка, укоризненно выговаривая друзьям, что она там ждет, не дождется, пока они придут её любить вместе, а они тут уже пристроились к коньяку вместо хорошенькой девушки…

Она попыталась влезть на колени к Пану, но тот сейчас не испытывал никаких мужских эмоций от её вида, и перепихнул девушку в соседнее кресло. Она залезла в него с ногами, навалилась грудками на стол, отыскивая бокал из-под шампанского…

Следом заявилась «мамочка», с порога обрушившаяся на мулатку за её скверное поведение, ибо по правилам заведения нельзя было скакать голой по гостевой комнате, особенно с утра, да еще и при мужчинах. Потом две девчонки привели под руки совершенно сонного, с закрытыми еще глазами, Пельменя. Появилась ночевавшая с Успенским блондинка в легком коротком халатике…

Казалось, еще пара минут, два глотка коньяка, и веселье вновь завьется веревочкой под крышей «веселого дома»… Даже Успенский слегка поддался всеобщему настроению, увел за занавеску, к сервантику с коньяком блондиночку и там, накоротке, наклонил её… да так, что даже привычные ко всему девчонки за столом притихли, заслышав яростные движения старшего сержанта и томные вздохи подружки по ремеслу.

Вернувшийся умиротворенным и довольным, Успенский тут же поставил на ноги Пельменя, рассчитался окончательно с хозяйкой, учтя и только что совершенный им утренний подвиг, и выгнал рядовой состав на улицу.

С удовольствием вдыхая свежий, пусть и городской, но не прокуренный, не пропитанный запахами спиртного и ароматами женских тел воздух, Пан мгновенно протрезвел, почувствовал, что больше всего на свете сейчас ему хочется не просто завалиться спать, а сделать это в одиночестве, на уже полюбившейся ему, ставшей почти родной, койке в казарме. Но — до казармы надо было еще дойти.

Подгоняя едва переставляющего ноги и непрерывно зевающего Пельменя, Успенский и Пан шли рядышком в направлении «своих» родных развалин по еще не проснувшейся улице, и невольно продолжали оборванный в борделе разговор.

— Я тебе, конечно, полностью доверяю, Пан, — говорил Успенский, — ты правильно там сообразил, что лишнего говорить не надо, да и не мог ты вчера так напиться, что б мерещилась всякая чушь…

— Ну, да, мы ж еще потом с ней… долго… — смущенно признался Пан. — Весь хмель из башки вылетел, только усталость и была, когда засыпал…

— Ну, с устатку такое тоже не померещится, — заметил Успенский. — Получается, что ты, в самом деле, видел теплую покойницу, которая потом ожила?

Пан недоуменно и виновато пожал плечами, мол, так уж получилось, что видел, а потом и в самом деле ожила. Даже еще любви и денег хотела.

— А вообще, ты себя правильно повел, — подвел итог Успенский, — без паники, криков и тревоги. И меня разбудил правильно. Мы в чужом городе, в чужой стране, первым делом, надо товарищей предупредить, а потом уж со всеми непонятками разбираться…


Еще от автора Юрий Леж
Перекресток

Как и в нашей жизни, здесь замешано и перепутано в странном клубке: немного стрельбы и анархии, затаившаяся на окраине уездного города наземная база орбитальной космической станции, живущие среди людей инопланетяне-эмигранты, краткое путешествие к иным мирам, любовь без многословных признаний и «жестоких» страстей.Действие происходит в неком параллельном мире.


Знак махайрода

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Искажение

"Среди вероятностных миров, порождаемых Искаженным Миром, один в точности похож на наш мир во всем, кроме одной-единственной частности, третий похож на наш мир во всем, кроме двух частностей, и так далее." Теорема Дургэма в изложении Р.Шекли ("Обмен разумов")


По чуть-чуть…

Таймлайн для романа-эпопеи… …или для полусотни рассказов, или пары десятков повестей.


Fugit irreparabile tempus

Один из частных случаев теоремы Дургэма, сформулированной Робертом Шекли: «Среди вероятностных миров, порождаемых Искаженным Миром, один в точности похож на наш мир во всем, кроме одной-единственной частности, третий похож на наш мир во всем, кроме двух частностей, и так далее». Не ищите прямых аналогий и аллюзий на наш мир, в вероятностном (параллельно-перпендикулярном) мире история шла своим путем, в чем-то отличным, а в чем-то очень похожим на наш. Но вот люди в этом мире ничем не отличаются от нас, так же любят и страдают, ищут истину и отказываются от справедливости, рождаются и умирают, старятся, болеют, переживают… живут полноценной жизнью… Я не стал давать расшифровки аббревиатур в тексте, так же не разъясняю имена некоторых исторических личностей.


Ставни

Как изменилась бы история, если бы после войны Сталин решил не кормить русским хлебом поляков и чехов, румын и болгар, венгров и немцев? Если бы Германия осталась объединенной? А железный занавес проходил бы по советской границе? Возможно ли было отказаться от создания социалистического лагеря в Восточной Европе? И направить усилия дипломатов, политиков, военных на Ближний и Дальний Восток. А что, если так и случилось в одном из бесчисленных параллельных миров?


Рекомендуем почитать
Супермаркет

В недавно открытом супермаркете происходит пожар. Прибывшие сотрудники МЧС сталкиваются с непонятным поведением администрации. Те заявляют, что им удалось потушить пожар собственными силами и категорически отказываются впустить в здание торгового центра пожарных и полицию. Представители власти продолжают настаивать, после чего хозяин супермаркета неожиданно берет в заложники собственных покупателей. Спецназ идет на штурм здания, чтобы освободить заложников, но здание супермаркета истаивает в воздухе и исчезает.


Спаситель веры

На небесах своя иерархия, и быть опальным Богом совсем не сладко. Когда шансов совсем не остаётся, в ход идут отчаянные меры. И Он решился: сделал ставку на разумного, в котором почувствовал сходство с собой. А то, что герой страдает зависимостью и совсем не ангел, тёмного Бога мало волнует.


Разрешенная фантастика – 1

Я хочу выразить свою искреннюю благодарность Редакторам Журналов, Альманахов и фэнзинов: «Космопорт», «МирФантастики», «Фантаскоп», «Знание – сила», «Наша гавань», «Полдень 21 век», «Иерофанта.нет», «Астра Нова», «Млечный путь», «Эдита», «Метаморфозы», «Журнал Великороссъ», и многих других – за то, что они любезно разрешили мне произведения, впервые опубликованные на страницах их изданий, (под этим ли именем, или под псевдонимом) опубликовать теперь и в личных Сборниках – этом и последующих. Разумеется, темы, которые поднимаются в них, не столь социально остры и неоднозначны, как в сборниках «Запрещённая фантастика 1 и 2», и в них несколько меньше юмора, чем в сборниках «Ироничная фантастика 1 и 2».


Глоссарий и Хронология цикла «Галактика Белая»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Найти и обезглавить! Головы на копьях

Продолжение жестокого дарк-фэнтезийного боевика о похождениях вояки-кригарийца Баррелия ван Бьера и его приятеля Шона. Золотая война, что началась после разграбления банков Вейсарии, идет в самом разгаре. Легионы эфимского тетрарха Вальтара Третьего бьются с армией короля южан Георгиуса Солнечного, а у северной границы Эфима уже точат мечи готовые ударить в спину Вальтару островитяне. Отстав от своего отступающего легиона, Баррелий и Шон затесываются в отряд эфимских наемников, что выполняют секретную миссию в тылу армии южан.


Капитан народа

«…Тем временем на площади разворачивалась древняя церемония принятия парада. Объехав войска, принимающий парад генерал пехоты Барсуков остановился перед трибуной, и, выйдя из машины, четко отрапортовал фельдмаршалу о готовности войск. Прозвучал гимн Империи и войска двинулись.Под зелено-голубыми знаменами Империи по площади промаршировали штурмовики 101 бригады Звездной пехоты (на этот раз, без своих бронескафандров, хотя и при оружии). Прошла пехота — солдаты 89 армейского корпуса. Затем по площади промаршировали местные войска — Ла-Магдаленские егеря, гражданские гвардейцы и ополченцы.