Перевал - [60]
— Мы уплатили за своих жен честно нажитым скотом и взяли их с согласия родителей.
— Жена, которой противен ее муж, не согреет постель. Такую жену первой прогонит сам муж…
«Ишь ты, прогонит сам муж, говорит! Какая издевка, а?!» — раззадорилась Батийна и энергично подняла руку:
— Чего молчите, женщины? Скажите, от кого зависит, чтоб постель была теплой, — от мужей или от жен? Разве жена может одна согреть постель, если ее холодит муж? Теперь не такое время, чтобы молчать, опустив головы к земле! Скажите, не таясь, зачем вы приехали сюда?
— Зачем спрашивать у нас, эжеке? — взяла слово белолицая молодуха со смеющимися глазами, в драном, заношенном платье. — Ответьте, молдоке, я задам вам три вопроса: разве отец и мать согласятся выдать свою дочь за плохого мужа, если тот не пригонит свой скот, подвязав на челку лучшего коня пучок ваты? Разве я согласилась бы лечь в одну постель с ненавистным мне человеком, который годится мне в отцы, если б меня не связали ватой по рукам и ногам, да внушили к тому же: «Таков наш прапрадедовский обычай»? Разве мулла не благословит брак, если свидетели при бракосочетании скажут за меня: «Да», хотя я заливаюсь слезами?.. Молдоке, люди говорят, что вы большой дамбылда, приехали из города. Если вы справедливо, честно соблюдаете законы шариата, взвесьте должным образом мои слова и дайте мне справедливый ответ.
Слова молодухи были совершенно неожиданны, будто ливень, разразившийся в ясный день. Ее слова: «взвесьте должным образом» и «дайте правильный ответ» не на шутку озадачили муллу, — он очень дорожил своей репутацией и мечтал уехать отсюда с честью. Это заставило его подыскивать изворотливые слова:
— Никто не может сказать: «Ты не бери калым» или «Ты не давай». Это воля каждой из сторон. Так вот, шариат не допускает, чтобы родители выдавали свою дочь замуж за человека, к которому у нее душа не лежит. Еще, дочь моя, никто не может благословить брак, пока девушка трижды не подтвердит: «Я согласна!»
Игривые, быстрые глаза молодухи засмеялись веселее прежнего:
— Уруят говорит нам, чтоб мы выходили за того, кого любим, а что говорит шариат, молдоке?
Мулла приумолк, как бы досадуя: «Ничего не поделаешь», и, словно кто-то вынуждал его, кивнул юловой:
— Священный шариат тоже связывает браком лишь тех, кто пришелся по душе друг другу.
Молодуха засияла от радости:
— Масла вам в уста, молдоке, если правда то, что вы говорите! Если и уруят и шариат разрешают. — Схватив за руку стоявшего рядом пастуха, того самого, что приехал на строптивом бычке, молодуха прямо-таки взмолилась со слезами на глазах: — Я была байской токол, не по своей воле выходила за него. Никакое богатство не может заменить женщине любимого человека. Бай не смог согреть сердце мне. А с этим байским пастухом мы пришлись по душе друг другу. Прошу вас, молдоке, разведите меня с баем по законам уруята да обвенчайте меня с любимым по законам шариата.
Будто запруда взорвалась. Аксакалы, до того угрюмо молчавшие, вспыхнули пламенем:
— Что за бесстыдство такое!
— Что за наглость!
— Дамбылда, вы извращаете законы шариата!
— Поправьте сами!
— Мы не согласны с этим!
— Если все так обнаглеют, мы лишимся жен!
— Дайте сказать, аксакалы и все остальные почтенные люди! — Овладев собою, Батийна явно старалась говорить спокойно, как человек, одерживающий верх. — Просьба этой молодухи — путевая просьба! Невежества и наглости тут нет и в помине! Пастух и молодуха отстаивают свое право. Если хотите, чтоб наш народ процветал и наш край шел в гору, дайте волю этим любящим друг друга молодым людям. Да будет у них свой очаг!
Будто жеребец, повалявшийся на земле, вскочил Серкебай и, глядя в упор налившимися кровью глазами, обратился к Батийне:
— Эй, молодуха! Ты была невесткой не одного только Кыдырбая, а всех четырех наших родов. Ты тоже не гаси свой очаг! Никто тебе еще не давал разводную! Распустилась ты! Мало того, сбиваешь всех белоуших на дурной путь! — Он затрясся, словно его ожгло на пожаре: — Дитя мое! Предупреждаю тебя: если хочешь на том и на этом свете остаться с чистой совестью, сверни, пока не поздно, с неверного пути, присоединяйся к людям! Перестань кружить головы глупым недоумкам, дитя мое…
Сквозь сдержанный гнев Батийна сказала спокойно:
— Не торопитесь, бай-аке! Никто не кружит головы белоплаточным, и никто не распускается. Получив свободу, они находят себе друзей по сердцу…
Серкебай поспешно вытащил из кармана привезенную из города справку. Багровый, он потряхивал листом бумаги:
— Знаешь, что это такое, дитя мое? Если бы ты не кружила головы, если бы ты не сбивала с пути, разве Зуракан убежала бы в Чуйскую долину, бросив своего мужа, предназначенного ей богом? Может, по-твоему, Текебай, который ничуть не хуже любого джигита, не ровня твоей Зуракан?
Приехав в эти места, Батийна расспрашивала о Зуракан, говорила наедине и с Текебаем. Она узнала, что Зуракан относилась к Текебаю ласково и уважительно.
Текебай сильно загоревал с того дня, как ушла от него Зуракан. Выпасая стадо, приткнется где-нибудь на склоне и, не отрывая глаз от голубого неба, проливает горючие слезы. Порой отправится вместо Зуракан за дровами и орошает слезами траву… Как высота горы виднее издалека, так образ бесследно пропавшей жены все ясней представал перед ним. Он не находил себе места, словно навалилось на него небо, и в отчаянии бил себя кулаком по темени: «Дурья моя голова поддалась изворотам этой белой змеи Букен! О бесценная моя Зуракан! О птица моя звонкоголосая!»
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тугельбай Сыдыкбеков — известный киргизский прозаик и поэт, лауреат Государственной премии СССР, автор многих талантливых произведений. Перед нами две книги трилогии Т. Сыдыкбекова «Женщины». В этом эпическом произведении изображена историческая судьба киргизского народа, киргизской женщины. Его героини — сильные духом и беспомощные, красивые и незаметные. Однако при всем различии их объединяет общее стремление — вырваться из липкой паутины шариата, отстоять своё человеческое достоинство, право на личное счастье.
1758 год, в разгаре Семилетняя война. Россия выдвинула свои войска против прусского короля Фридриха II.Трагические обстоятельства вынуждают Артемия, приемного сына князя Проскурова, поступить на военную службу в пехотный полк. Солдаты считают молодого сержанта отчаянным храбрецом и вовсе не подозревают, что сыном князя движет одна мечта – погибнуть на поле брани.Таинственный граф Сен-Жермен, легко курсирующий от двора ко двору по всей Европе и входящий в круг близких людей принцессы Ангальт-Цербстской, берет Артемия под свое покровительство.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.