Перевал - [42]
— Как бы телка ни кривила морду, все равно бычком не станет, бесстыдница она! — шепнула другая, незаметно толкнув в бок свою соседку…
— Тише…
— Да пусть сгинет она с глаз наших!
— Дай послушать…
— Чем слушать ее речи, лучше посмотри, как она вырядилась!
— А как может иначе выглядеть женщина, которая получила равные с мужчинами права?
— Неужели ты не видишь, она сама уже стала походить на мужчину?!
— Раз ей приходится ездить по аилам, она и одевается, как поудобней да полегче…
— Провались она со своей легкой одежкой! Вырядилась мужчиной, а баба все равно останется бабой…
— Да уймись же ты, наконец!
Ровным голосом, без тени женской застенчивости начинала Батийна свою речь и говорила все смелее и увереннее. «Послушайте и вы», — как бы намекала она почтенным аксакалам, выжидательно поглаживавшим свои бороды.
— Золотоголовый мужчина рожден матерью, женщиной в широченном платье! Счастье, достаток в любой юрте на ком держится? Опять-таки на женщине в широченном платье! Ангельских детишек, которых вы ласкаете, посадив себе на колени, тоже рожают женщины в широченном платье! Все здесь сидящие — от почтенных аксакалов до румянощеких джигитов, — все вы кормитесь из трудовых рук женщины! Без женщины нет света в белом дворце, без женщины — нет тепла в мягкой постели! Без женщины и еда безвкусна, без нее и длинные руки бессильны! — В голосе Батийны прозвучали вдруг горестные нотки. — Избави бог от такой беды, но если у кого умрет жена, на которой держится дом, — это все равно, что рухнул город с золотыми воротами. Не пройдет и семи дней, как овдовевший мужчина обрастет грязью. Кое-кого мои слова могут обидеть, но я говорю только правду, аксакалы.
«До чего дожили, от бабы пришлось выслушать такое!» — подумал кое-кто в больших тебетеях, теребя гривы своих коней. Другие молча кивали головами, как бы говоря: «Ты права, дочь, нечего греха таить». Многие опасливо поглядывали на Батийну: «Сохрани бог! Одна белоушая побывала в городе и столько успела наговорить, что же станется с нами, когда в апле появится сразу шестеро таких говоруний?»
— Справедливо говоришь, дочь! — раздавались одобряющие голоса.
В кругу женщин были слышны и вздохи:
— Ох, создатель! Что правда, то правда…
— Чего только не выпало на нашу долю!
Двое женщин, не уставая, пересмеивались шепотом:
— Ах, горемычные, что бы они ели без нас? Могли бы они сесть на лошадей? А еще воображают из себя…
— Это мы даем им так беситься. А попробуй-ка взнуздать их как следует…
— Тише, услышат…
— Ну и что ж… Пусть…
— Тогда попроси слова да скажи перед собранием, если у тебя духу хватит…
— Скажу, если надо! Что, думаешь, у кого есть пуп, тот человек, а кто имеет груди — побрякушка, да?
— Ну и ну! Бесстыжая… потише!
— Пожалуйста, мужчины могут обратно взять то, что дали мне. Женщина-начальница еще не так крепко чистит. А то ведь язык у женщины острее бритвы. Мне бы новая власть дала волю, я бы своему мужу оторвала б кое-что, пусть бы только задел меня!
Какая-то старушка, дремавшая подобно кошке, испуганно вскрикнула:
— Ой! Не надо! Кровь потечет…
Ее возглас заставил вздрогнуть дремавшего гнедого коня. Шептавшиеся между собой женщины щипнули одна другую за бедра и негромко захихикали.
Всплеснув руками, старушка с невинным видом спросила у сидящих рядом:
— А-а… что я, глупая, сболтнула?
Со всего аила решились выступить только две женщины, и говорили они нескладно, сбивчиво, с натугой, для них это было все равно, что одолеть непроходимый перевал. Остальные молчали.
— Как вижу, крепко припугнули вы, потомки ханов и беков, своих жен. Знайте, кто воспротивится женской свободе, тот сам будет лишен свободы и прав! — резко сказала Батийна, не скрывая своего недовольства.
— Стоит женщине добраться до власти, как она начинает ржать жеребцом. Так ведь, кажется, шутили в старину? — приглушенно сказал мужчина на сером коне.
— Э-э… боже мой! — произнес сокрушенно другой на вороном. — Недаром говорят: «Правитель берет силой, а правительница берет хитростью». Эта строгая женщина, наверное, растопит нам сердца своими рассказами о Москве и Ташкенте…
Безбородый на гнедом коне с усмешкой съехидничал:
— Кажется, она тотчас распахнет ворота свободы и поведет всех женщин на Белую вершину.
Адыке, не сходя с могучего светло-серого жеребца, опершись грудью о высокую резную луку седла с толстым стеганым одеялом, внимательно прислушивался к разговорам и, изумленно выпучив глаза, растопырив бороду и усы, исподтишка наблюдал за Батийной, словно барс, выслеживающий из-под скалы молодую косулю. Он видел ее как во сне, хотя, казалось, смотрел во все глаза. Он вслушивался в ее строгий голос. «Кто воспротивится женской свободе, тот сам будет лишен свободы и прав!» Так, кажется. Ишь вонючая албарсты, нашла чем попрекать нас! Пугает нас славным родом наших незабвенных предков! Сглупил я, затуманил мне голову создатель! Надо было мне тогда еще переломать ей ребра и принести в жертву реке Тёлёк!»
Гнев и досада кипели у него в сердце, словно щелок в котле. В бессильной злобе скрипел зубами, будто жевал пучок конских волос. Ему было смертельно досадно. Если б он знал заранее, что «женщина-начальник», которая созывает всех на сходку, Батийна, его бывшая сноха!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тугельбай Сыдыкбеков — известный киргизский прозаик и поэт, лауреат Государственной премии СССР, автор многих талантливых произведений. Перед нами две книги трилогии Т. Сыдыкбекова «Женщины». В этом эпическом произведении изображена историческая судьба киргизского народа, киргизской женщины. Его героини — сильные духом и беспомощные, красивые и незаметные. Однако при всем различии их объединяет общее стремление — вырваться из липкой паутины шариата, отстоять своё человеческое достоинство, право на личное счастье.
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.