Перевал Дятлова - [3]
Я все-таки решила выпить чаю. В конце концов, папки и эти странные бумаги от меня не убегут. Кроме того, мне просто необходимо было подумать о том, что же это за странные явления такие со мною происходят. Раньше помогала думать сигарета, а теперь - курить бросила окончательно, поэтому оставался только чай.
И тут случилась очень необычная вещь. В голове у меня начали крутиться шесть цифр. Как песня: восемь - пять - один - четыре - девять - два. Я уже устала думать эти цифры, они же все крутились в голове: восемь - пять - один - четыре - девять - два.
Цифры были совсем разные - ни одна не повторялась в комбинации.
Индекс?
Код?
Мистическая загадка?
Пора лечиться?..
Зазвонил телефон.
Телефон!
Я взяла трубку - ошиблись номером. Спросили Евгению Ивановну.
Тогда подумала: восемь, это ведь межгород - не может быть такого номера…
Все равно набрала, и радостный инфантильный голос ответил:
- Поздравляю, вы первым дозвонились до радио "Ля бемоль"!
- Первой, - машинально поправила я. - И что теперь? Зачем я до вас дозвонилась?..
- Вы победили в нашем конкурсе и теперь должны подъехать за потрясающим призом!
Тут в трубке что-то зашипело, слышны были дикие выкрики.
- Я вообще-то не хотела участвовать в вашем конкурсе.
Инфантильный голос засмеялся с явным недоверием.
- Записывайте адрес!
Я покорно взяла ручку. Рефлексирующий интеллигент, самой противно.
3.
Когда я долгое время не пишу, у меня развивается сильнейший словесный токсикоз. Слова прокисают внутри меня, подобно невостребованному молоку в грудях кормилицы. Я начинаю болеть и бредить удачными, как мне кажется, выражениями. Токсикоз пропадает сразу же после того, как я получаю доступ к компьютеру, блокноту, на худой конец - к чьим-нибудь ушам (хотя в таком случае мировая литература не досчитается моих находок; я теряю интерес к тому, что рассказано). Однако токсикоз обещал затянуться - мало того, что в Москве все не то, так еще и дома: галлюцинации, странные документы, а теперь какой-то приз дурацкий!
Ладно хоть радиостанция эта вещала с соседней улицы, - может, и не плохо прогуляться, хотя холод - собачий… Шумахер явно предсказывал скверную погоду - свернулся пушистым кренделем на диване и спрятал нос в лапки.
Иногда я жалею, что не родилась кошкой. Можно спать шестьдесят процентов жизни, а в свободное время хулиганить.
Кстати, люди, которые не любят кошек, всегда оказываются если не плохими, то уж во всяком случае не теми, с кем стоит общаться. Это я проверила на личном опыте. Зато у замечательных человеков всегда есть кошка или кот. Тоже проверено.
Я потрепала Шумахера по гривке и пошла одеваться.
На улице было теплее, чем в моей квартире. Тем не менее холодный воздух охотно забирался в мои рукава и под воротник, а застывшие снежинки били по лицу, словно мелкие звенящие стекляшки.
Замерзнуть я не успела.
- На радио "Ля бекар". Выиграла приз, - скупо отчиталась я седобровому охраннику, с любопытством рассматривающему мой покрасневший нос.
- Девушка, - укорил меня охранник, - радио называется "Ля бемоль". Бекар - совсем другое дело, это значит, что повышение на полтона отменили.
Черкнул мне что-то на крохотулькой бумажечке и комсомольски указал на лифт.
- Не забудьте пропуск подписать!
Лифт ехал ко мне, скрежеща решетками и подвывая механизмами. Здание оказалось очень старым, и лифт под стать, с надписями на двух языках - русском и немецком, видимо трофейные немцы так развлекались. Лифт по-немецки будет "ездящий стул".
Почему "стул", если в нем стоят?..
Белая дверь, за которой должны были густо цвести инфантильные голоса, оказалась закрыта на специальный кодовый замок. Естественно, кода я не знала - мне его никто не сказал. Я вздохнула и дернула за ручку. Тишина.
- У них обед, - сказал кто-то очень тихо и застенчиво. Справа на каком-то довоенном стуле сидела худенькая девушка, похожая на умненькую лисичку.
- Света, - пояснила она. - Меня позвали получить приз, хотя я просто ошиблась номером. Звонила не к ним, а маме. Я отпинывалась, но они тут все такие настырные!
- Со мной та же история.
Света смотрела внимательно, и я спохватилась:
- Аня. Я пишу книжки.
Света улыбнулась и стала еще больше похожа на лисичку.
- Я как раз искала писателя, чтобы…
Тут она засмущалась, и мне как будто увиделись ее мысли: "я ведь совсем ее не знаю!".
- Чем ты занимаешься? - вежливо переключилась я. Света была из тех, кому сразу хочется говорить "ты". Таких людей очень мало. В основном мне встречаются их противоположности, которые настаивают на более неформальном обращении. А мне оно дается с трудом - именно с ними. Я еще очень долго срываюсь на "вы", и противоположности обижаются.
- Я учусь, - сказала она. - На истфаке. Но основная моя жизнь проходит не там. Я увлекаюсь туризмом.
Пришлось сделать сложное лицо. Я всю жизнь боялась туристов. Вопервых, мне непонятно, где они берут столько сил, чтобы ходить под грузом тяжелых рюкзаков на немыслимые расстояния, во-вторых, я не знаю, зачем им это надо: гораздо приятнее лежать под пледом с книжкой, котом и бутылкой красного сухого. Самое главное, я чувствую остро, как бритвой по пальцу, что туристы тоже меня не поймут с моим ленивым образом жизни. Будут переглядываться и хохотать. Потому что мой папа - супертурист, начальник экспедиции, охотник и рыбак с тридцатилетним стажем. И вот, он брал меня в детстве с собой в лес. Я покорно проходила метров двести, после чего садилась в траву и кричала:
В новом романе «Завидное чувство Веры Стениной» рассказывается история женской дружбы-вражды. Вера, искусствовед, мать-одиночка, постоянно завидует своей подруге Юльке. Юльке же всегда везет, и она никому не завидует, а могла бы, ведь Вера обладает уникальным даром — по-особому чувствовать живопись: она разговаривает с портретами, ощущает аромат нарисованных цветов и слышит музыку, которую играют изображенные на картинах артисты…Роман многослоен: анатомия зависти, соединение западноевропейской традиции с русской ментальностью, легкий детективный акцент и — в полный голос — гимн искусству и красоте.
Анна Матвеева – автор романов «Перевал Дятлова, или Тайна девяти», «Завидное чувство Веры Стениной» и «Есть!», сборников рассказов «Спрятанные реки», «Лолотта и другие парижские истории», «Катя едет в Сочи», а также книг «Горожане» и «Картинные девушки». Финалист премий «Большая книга» и «Национальный бестселлер». «Каждые сто лет» – «роман с дневником», личная и очень современная история, рассказанная двумя женщинами. Они начинают вести дневник в детстве: Ксеничка Лёвшина в 1893 году в Полтаве, а Ксана Лесовая – в 1980-м в Свердловске, и продолжают свои записи всю жизнь.
Роман «Есть!» – это и портрет современной русской жизни в городском интерьере, и картина метаний творческой души, загнанной в жесткие рамки формата, и гимн жизнелюбию и таланту. Перед вами роман о том, что каждый из нас заслуживает любви и сочувствия; у каждого из нас есть талант, даже если это только талант ЕСТЬ!
Книга «ГОРОЖАНЕ» – это девять новелл, восемнадцать героев. Один необычный город глазами Анны Матвеевой: лицом к лицу.Здесь живёт драматург с мировым именем Николай Коляда, родился великий скульптор Эрнст Неизвестный, встретились когда-то и подружились опальный маршал Жуков и знаменитый уральский сказочник Бажов. Владимир Шахрин – ещё не ставший лидером легендарной группы «Чайф» – меняет пластинки на барахолке, Евгений Ройзман – будущий мэр – читает классиков в тюремной камере; на улицах эпатирует публику старик Букашкин – незабываемое лицо города.
Герои историй Анны Матвеевой настойчиво ищут свое время и место. Влюбленная в одиннадцатиклассника учительница грезит Англией. Мальчик надеется, что родители снова будут вместе, а к нему, вместо выдуманного озера на сцене, вернется настоящее, и с ним – прежняя жизнь. Незаметно повзрослевшая девочка жалеет о неслучившемся прошлом, старая дева все еще ждет свое невозможное будущее. Жена неудачливого писателя обманывается мечтами о литературном Парнасе, а тот видит себя молодым, среди старых друзей. «Ведь нет страшнее, чем узнать свое место и время».
Анна Матвеева – прозаик, финалист премий «Боль-шая книга», «Национальный бестселлер». Автор романов «Перевал Дятлова, или Тайна девяти», «Завидное чувство Веры Стениной», «Есть!». Новый цикл рассказов «Спрятанные реки» – о дороге и людях, которые встречаются нам на пути – жизненном, или просто пути из пункта А в пункт Б. Даже спустя годы герои этой книги помнят тех, кто вовремя сказал нужное слово, протянул руку или случайно разделил с ними горе и радость. Это книга о жизни как долгом пути к самому себе: все мы пилигримы.
Главный герой — начинающий писатель, угодив в аспирантуру, окунается в сатирически-абсурдную атмосферу современной университетской лаборатории. Роман поднимает актуальную тему имитации науки, обнажает неприглядную правду о жизни молодых ученых и крушении их высоких стремлений. Они вынуждены либо приспосабливаться, либо бороться с тоталитарной системой, меняющей на ходу правила игры. Их мятеж заведомо обречен. Однако эта битва — лишь тень вечного Армагеддона, в котором добро не может не победить.
Своими предшественниками Евгений Никитин считает Довлатова, Чапека, Аверченко. По его словам, он не претендует на великую прозу, а хочет радовать людей. «Русский Гулливер» обозначил его текст как «антироман», поскольку, на наш взгляд, общность интонации, героев, последовательная смена экспозиций, ироничских и трагических сцен, превращает книгу из сборника рассказов в нечто большее. Книга читается легко, но заставляет читателя улыбнуться и задуматься, что по нынешним временам уже немало. Книга оформлена рисунками московского поэта и художника Александра Рытова. В книге присутствует нецензурная брань!
Знаете ли вы, как звучат мелодии бакинского двора? А где находится край света? Верите ли в Деда Мороза? Не пытались ли войти дважды в одну реку? Ну, признайтесь же: писали письма кумирам? Если это и многое другое вам интересно, книга современной писательницы Ольги Меклер не оставит вас равнодушными. Автор более двадцати лет живет в Израиле, но попрежнему считает, что выразительнее, чем русский язык, человечество ничего так и не создало, поэтому пишет исключительно на нем. Галерея образов и ситуаций, с которыми читателю предстоит познакомиться, создана на основе реальных жизненных историй, поэтому вы будете искренне смеяться и грустить вместе с героями, наверняка узнаете в ком-то из них своих знакомых, а отложив книгу, задумаетесь о жизненных ценностях, душевных качествах, об ответственности за свои поступки.
Александр Телищев-Ферье – молодой французский археолог – посвящает свою жизнь поиску древнего шумерского города Меде, разрушенного наводнением примерно в IV тысячелетии до н. э. Одновременно с раскопками герой пишет книгу по мотивам расшифрованной им рукописи. Два действия разворачиваются параллельно: в Багдаде 2002–2003 гг., незадолго до вторжения войск НАТО, и во времена Шумерской цивилизации. Два мира существуют как будто в зеркальном отражении, в каждом – своя история, в которой переплетаются любовь, дружба, преданность и жажда наживы, ложь, отчаяние.
Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.